------------------------------------------------------------------------------
Сначала логика происходящего, которые христиане всегда списывают на метафоры, иносказания и несовременность текста.
Авраам встал утром, прихватил двух отроков, осла, навьючил на них дровишки и отправился в дорогу. По приходу к горе "возложил на Исаака, сына своего" все эти дрова. Для сожжения трупа - это где-то воз. Даже вместе с ослом и двумя отроками такое не утащищь... А тут, бедный мальчик... Хотя, все равно ему помирать. Врочем, я понял - это было божественное чудо - и он легко понес эти дрова вверх по склону!
Вопрос: Это чудо или как?
Вот недавно мы рассматривали Содом и Гоморру.
Вопрос: почему Авраам, который долго выторговывал у Бога пощаду для абсолютно чужих ему жителей этих городов, даже не заикнулся о сыне?
Hу и вообще, я даже вопрос сформулировать не могу, у меня в голове как-то ситуация не особо укладывается. Так что вопрос пока в общих чертах: Как обосновывается праведность поступка Авраама? (Кроме как бог сказал "Hадо!" - Авраам ответил "Есть!")
Как обосновывается справедливость требования Бога? Ведь Авраам мог и инфаркт заработать! Я тут вижу _только_ бессмысленную жестокость.
Рассмотрим событие, имеющее месть быть опосля.
Итак, не сомневаюсь, что христиане мне логично и убедительно _с христианской_ точки зрения "докажут", что господь всего лишь хотел испытать Авраама и не собирался доводить дело до изготовления шашлыка.
Судей, гл.11:
30 И дал Иеффай обет Господу и сказал: если Ты предашь Аммонитян в руки мои, 31 то по возвращении моем с миром от Аммонитян, что выйдет из ворот дома моего навстречу мне, будет Господу, и вознесу это на всесожжение. 32 И пришел Иеффай к Аммонитянам ? сразиться с ними, и предал их Господь в руки его; 33 и поразил их поражением весьма великим, от Ароера до Минифа двадцать городов, и до Авель-Керамима, и смирились Аммонитяне перед сынами Израилевыми.
То есть, Иеффай договорился с господом полюбовно. Честный обмен победы на жертву.
Читаем дальше:
34 И пришел Иеффай в Массифу в дом свой, и вот, дочь его выходит навстречу ему с тимпанами и ликами: она была у него только одна, и не было у него еще ни сына, ни дочери. 35 Когда он увидел ее, разодрал одежду свою и сказал: ах, дочь моя! ты сразила меня; и ты в числе нарушителей покоя моего! я открыл о тебе уста мои перед Господом и не могу отречься. 36 Она сказала ему: отец мой! ты открыл уста твои перед Господом ? и делай со мной то, что произнесли уста твои, когда Господь совершил через тебя отмщение врагам твоим Аммонитянам.
