— КУДА??? А карту кто будет изучать?
— Лера.
— Нет, уж. Клинко пусть валит с группой. А ты — остаешься.
Мне ваш цирк со староством уже бесит.
Марш в дом, и не хрен тут сопли разводить.
(грубо пнул в сторону крыльца)
Несмело переглянулись с Леркой.
Нет желания спорить.
Быстрее начну — быстрее освобожусь от его больного внимания.
Спешно пошагала вперед.
Убежала и Валерия в лес.
* * *
Резвые шаги по ступенькам — и приоткрыла дверь. Быстро вскочила внутрь.
Но буквально шаг — как вдруг снова схватил меня за шкирку Филатов и потащил на себя.
— КАКОГО ЧЕРТА?? — злобно зарычала я.
Вмиг дерзко притиснул к стене. Нагло, вызывающе прижался всем своим телом ко мне.
Глаза в глаза… и губы так близко.
— Значит, хочешь меня? Да?
Руками скользнул по груди… (не дожидаясь ответа) и, ухватившись за лацканы, вмиг разорвал на мне куртку.
— Отстань, больной!
Не слушает, не реагирует — еще движения — и расстегнул штаны, попытка сорвать вниз…
— Отвали, ублюдок!!! — нервно дергаюсь, усилие заехать в челюсть. — ОТПУСТИ!!!
Но тут же прибил назад к стене. Хамски, грубо, беспардонно. Поймал, поймал за руки и тут же заломил их за спину (окончательно лишая права на сопротивление).
— Да чего же? Ты же так этого добивалась! — (вдруг прорычал, прошипел)
— Ты что… совсем ума лишился???? ЮРА!! Перестань!!
(нервно пищу, кричу, рычу, ругаюсь — пытаюсь кусаться).
Не реагирует
… схватил, схватил, и в болезненном, гадком захвате потащил к кушетке.
— ОТПУСТИ, БОЛЬНОЙ!!!
Повалил, уткнул лицом вниз. Нервно дергаюсь, вырываюсь — тщетно.
Еще рывок — и содрал с меня всё, вместе с бельем.
Грубо сжав за плечи, перевернул, укладывая на спину. Повис, повис сверху, нагло вдавив собой в диван.
— Юра…
— Ты же так хотела, сама провоцировала…
— Умоляю…
… замер (уколола словом). Замер на мгновение — глаза в глаза.
— Зачем? Зачем ты играешь со мной? Света, зачем?
(болезненно… отвел взгляд в сторону)
Разжал хватку. Немного отстранился.
— Потому что люблю.
Удивленно дрогнула бровь… и тут же застыла, заледенела в шоке.
Не дышал.
Замер, вымеривая слова на весах, не веря услышанному.
Но не смеюсь. Молчу.
Робею…
(смущенно отвела взгляд вбок — и не дышу, дожидаюсь вердикта)
Еще мгновение… внутренних рассуждений.
И вдруг припал, припал… поцелуем к губам.
Без слов, вопросов и колебаний.
Сладким, нежным, затяжным…. будто жизнью упиваясь, до дна.
Ласкал, сводил с ума своими губами.
Но голод, голод… желание брало верх — и робость сменялась на власть, страсть…
Ответила, ответила ему… сходя с ума,
