Гистамину разговоры о вреде никотина нравились особенно. Его желание быть главным идеологом по этому вопросу объяснялось тем, что он считал все раздражающее своей прерогативой; кроме того, по правде говоря, он знал, что не является гормоном, и относил сам себя к отдельному классу. Однако его влияние на остальных было довольно слабым, и это делало его еще более раздражительным.
– Почему бы вам просто не оставить его в покое? Вы же отлично знаете, что курение вредит всем вам!
– Ты тоже об этом слышал? – спросил Феромон.
– Он может умереть от этого!
– Гистамин собрал волю в кулак, готовясь к потоку насмешек, но реакции не последовало.
– Нашли! – вдруг закричал Феромон. – Сьюзи! Мы можем завести роман со Сьюзи!
– Блестяще! – согласился с ним Адреналин. Тестостерону эта идея тоже пришлась по душе:
– Сьюзи? Что ж, перспективно. Идеальный вариант! – отозвался он, раздумывая. – А кто такая Сьюзи?
– Она работает секретаршей Билла на протяжении уже пяти лет, – ответил ему Гистамин.
– Очень хорошо. Сьюзи… Да! Мне нравится, как это звучит.
Гормоны прикинули, как бы заставить Билла пообщаться со Сьюзи. Пока они думали, Тони начал очередной рассказ из серии «Мир страхования», а дрель этажом выше увеличила громкость на пару децибел. Гормоны не могли знать наверняка, было ли это результатом их стараний, или же Биллу просто захотелось выйти из кабинета, но он встал из-за стола, взял пару папок и направился в ту часть здания, где работала Сьюзи.
Вот уже пять лет гормоны только тем и занимались, что прикалывались над Сьюзи и ее кабинетом, что не могло не отразиться на отношении Билла к ней. Она одевалась на рынке, утверждая при этом, что все ее вещи куплены в бутиках; на стенах ее кабинета были развешены незатейливые открытки с изображениями шимпанзе в детской одежде и поросят в солнечных очках; на рабочем столе стояла армия мягких игрушек и кружка, играющая мелодию, когда ее поднимали. Последнее особенно раздражало Билла, потому что Сьюзи никогда не могла поставить кружку так, чтобы она заткнулась.
Билл присел на стул сбоку от стола Сьюзи и завел разговор о делах, которые он вел в настоящее время. Гормоны совещались, что делать дальше. Как очень скоро стало понятно, флирт оказался для них совершенно непривычным занятием, поэтому у них не было четкого плана дальнейших действий. Адреналин чувствовал себя поверженным, поэтому, когда Билл засобирался, никто не знал, что предпринять:
– Внимание! Тревога! Он встает! Билл собирается уходить! Трево-о-о-га!
