Рюдигер дает газ. На лице его широкая, довольная улыбка. Впрочем, разглядеть ее трудно: на нем шлем, три толстых шарфа, глаза скрыты гигантскими защитными очками.
У Поссендорфской горы мы вынуждены в первый раз сойти с мопедов и толкать их перед собой. Машины не могут одолеть крутой подъем при такой нагрузке. Можно было бы без труда повысить мощность моторов наших мопедов, но тогда путешествие потеряло бы свой смысл: ведь мы испытываем серийные машины. Поэтому все части моторов и шасси оставлены в их обычном виде. Мы позволили себе одну-единственную вольность: заменили седла сиденьями малого мотороллера KR-50, производящегося на том же заводе.
Здесь же, у Поссендорфской горы, мы попали в снежный буран и сразу оценили преимущества переднего щитка, столь старательно прикрепленного нами к рулю.
Недалеко от Кипсдорфа мы неожиданно выехали на сильно обледенелую дорогу, и через какую-то долю секунды одна из машин угодила в канаву. С мопедом ничего страшного не произошло, так как обе сумки у заднего колеса амортизировали силу падения; лишь в кожухе образовалась небольшая дыра, форма которой свидетельствовала о том, что своим происхождением она обязана рычагу ручного тормоза.
Наученные горьким опытом, мы местами глушили мотор и, двигаясь со скоростью пешехода, без дальнейших происшествий прибыли на пограничный пункт у Циннвальда. Здесь, как и повсюду, мы произвели сенсацию. Действительно, в громоздкой подбитой ватой одежде вид у нас был несколько фантастический.
— Счастливого пути, и не забывайте родины!
Пограничники возвращают наши документы. Позади опускается шлагбаум. Наше долгое путешествие началось. В паспортах нам поставили печать с датой выезда: 16 февраля 1960 года.
Мы на территории Чехословакии. Пейзаж пока почти не изменился. По обеим сторонам дороги стоят люди. Они улыбаются и машут руками, приветствуя нас. Шоссе на южном склоне Рудных гор почти свободно от снега. Спуск проходит благополучно. Уже виден вдали Богемский горный хребет. На фоне серо-голубого неба маячит конус Миллешауэра. Вскоре мы начинаем качаться, как на волнах. Крутые подъемы сменяются столь стремительными спусками, что в ушах свистит. Извилистые горные дороги и туман требуют особой осторожности; бесчисленные снежные барханы, напоминающие поверхность стиральной доски, вынуждают часами ехать на первой скорости. Едущий впереди поднимает руку — просит остановиться.
— Подожди минутку, давай-ка обогатим науку опытами по оживлению пальцев ног.
