В области дорожного строительства Югославия догоняет другие развитые страны, так как необычайно разнообразный ландшафт страны с каждым годом привлекает все больше туристов. Еще в 1955 году из 50 тысяч километров дорог только 3300 имели твердое покрытие. Поэтому на улучшение дорог сейчас обращено особое внимание. Не удивительно, что при таком положении вещей карты не поспевают за темпами шоссейного строительства. Из-за этого нам пришлось пережить немало неприятных минут.
В Нови-Сад, столице Воеводины, мы по старому деревянному мосту в последний раз проехали через Дунай и снова изумились, почему этой реке присвоены столь лестные эпитеты, как «прекрасный» и «голубой».
Базары Белграда, этого типично южного города, не менее пестры, чем ландшафты страны. «Белград» означает дословно «Белый город». Для набережных Дуная, великолепных улиц в центре города и железобетонных конструкций на площади Маркса — Энгельса это наименование вполне подходит. Но чем больше мы отдаляемся от центральных улиц, тем проще встречающиеся на нашем пути дома. Здесь магазины с широкими шикарными витринами уступают место примитивным ремесленным мастерским и мелким предприятиям.
В центре нам стоило немалого труда найти подходящее место для стоянки, а как только мы его нашли, рядом немедленно выросла фигура чиновника, который взял с нас плату за место.
Друзья нас предупреждали, что на югославских дорогах мы хлебнем горя. Вспоминая об этом, мы лишь посмеивались: 230 километров, отделяющие Белград от венгерской границы, мы прошли по превосходному асфальту. Дальнейший путь на юг был сплошным удовольствием: 350 километров шоссе, не уступающего нашим лучшим автострадам. «Вот и слушай после этого всяких там советчиков», приговаривали мы.
Но вдруг столь горячо расхваливаемое нами шоссе перешло в проселок четвертого или пятого разряда. Мы мысленно извинились перед нашими друзьями. Оказалось, они были не так уж неправы. Единственная дорога в Грецию выглядела так, как если бы ее в последний раз ремонтировали во времена великого переселения народов. Между воронками от снарядов то и дело попадались булыжники величиной с человеческую голову, замаскированные вдобавок мелкой галькой. На обочине мы кое-где видели дорожных рабочих, занятых завтраком.
Накачав камеры задних колес до 2,8 атмосферы, чтобы не повредить обода, мы устроили нечто вроде слалома между ямами и камнями, благо в течение многих часов находились на дороге в полном одиночестве. Лишь когда после трехдневных мук мы преодолели эти 250 километров, отделявших нас от греческой границы, нам стало ясно, почему на проселке почти не было движения: параллельно ему, совсем рядом, тянулась только что открытая автострада, еще не обозначенная на нашей карте.
