Все это пронеслось у него молнией в голове, пока он топтался на нижней ступеньке лестницы и мысленно обходил квартиру доктора Шербана. Его так и подмывало побежать к доктору, но время было позднее — перевалило за полночь; слишком уж долго просидели они в подвале. Да и как объяснишь, что у него срочное дело к доктору Шербану? Ведь о тайне и заикнуться нельзя — на то она и тайна. Плохо, конечно, то, что и Эде кое-что разнюхал, а именно Эде ни в коем случае нельзя посвящать в тайну, это совершенно исключено.
Даже в постели не покидали его эти тревожные мысли, и когда он, наконец, неожиданно заснул, все равно терзали его по-прежнему.
Утром с необычным рвением, чем легко мог вызвать подозрения, он умылся, оделся и, даже но пожаловавшись на боль в горле, или в животе, или же в спине, помчался в школу. Но, добежав до ворот, он вдруг остановился, опасливо покосился по сторонам, снова прошмыгнул в дом и позвонил к доктору Шербану.
Ждать пришлось до ужаса долго, а ведь это было очень опасно, так как со двора его легко могли заметить. Он пытался сжаться в комочек, слиться с дверью и очень жалел, что нет у него плаща или шапки-невидимки.
Наконец за дверью раздался сонный голос доктора:
— Кто там?
— Это я, — выпалил Габи, — здравствуйте!
Ключ повернулся, дверь открылась, и господин Шербан оглядел Габи с головы до ног.
— Чего тебе? — щуря глаза, спросил он. — Может, ты ошибся, решив, что здесь школа?
— Нет, нет… — пробормотал Габи и юркнул в дверь.
В прихожей он осмотрелся. На вешалке рядом с пальто и помятой шляпой доктора Шербана висели серое пальто и черная шляпа. Пахло дымом от сигарет, хотя доктор Шербан не курил.
— Господин Шербан, речь идет о важном деле, — многозначительно сказал он.
— В половине восьмого утра? Вместо того, чтобы быть в школе? — удивился доктор.
— Да, в половине восьмого утра, вместо того, чтобы быть в школе, господин Шербан… Понимаете… вчера вечером Эде взял с меня клятву и рассказал по секрету, что, когда вас не бывает дома, к вам приходит грабитель. И грабитель этот какой-то чудной — даже он насвистывает и, — Габи взглянул на вешалку, — оставляет здесь свое серое пальто и черную шляпу. Я, конечно, знаю, что это не грабитель, но так мне сказал Эде.
Доктор Шербан тоже взглянул на вешалку и махнул рукой.
— Видишь ли, эти вещи забыл здесь один мой друг.
— И дым тоже? — спросил Габи.
Доктор Шербан потянул носом и кивнул.
— Да, очевидно, и дым.
Рот у Габи скривился: еще мгновение — и из глаз брызнут слезы.
