— Камера не выдержала, — с непонятной досадой пояснил Игорек. Зато вторая, дальняя камера уцелела, но показывать было уже нечего — только обгорелый скелет стула, да серые мохнатые хлопья пепла — они густо и величественно плавали в воздухе, и совсем не спешили опускаться на землю.
* * *
— Значит, так, — сказал Старик. — Во первых строках поблагодарим Володю и его интуицию. Сразу добавлю, что при всем том же хотелось бы видеть больше профессионализма. Владимир, у тебя все больше идет от наития, а это порочный метод.
Тут Старик сделал назидательную паузу, чтобы мы прониклись.
— Теперь текущий момент. Дело наше дрянь. Большую, брат, волну подняла твоя куртка. Переполошились все: и ФСБ — им мы сдуру сами все доложили, и ГРУ, и две комиссии, и черта в ступе; по моим каналам доносят, что и Абрек зашевелился — кстати, Володя, спасибо тебе за девушку, это ты верно сообразил. Короче, дети мои, сроку у нас до утра. Если мы за следующие шесть часов не найдем Сахно, его найдут без нас, и грош нам тогда цена, потому что проворонили мы свой шанс. Генерал Малышев обещает нам поддержку, но сверху давят, и руки у него связаны. Поэтому план такой. Мне придется бегать по начальству, изображать активность и гонять спецназ — на наше счастье, господа с чистыми руками свои холодные головы под не пойми что подставлять не спешат, и предпочитают подставлять наши, чтобы Потом тихо-мирно, не запачкавшись, забрать у нас Сахно. Вот и пусть думают, что мы станем таскать для них каштаны из огня. Постараюсь проманежить их подольше.
Дальше. Игорек, ты отправляешься к Сахно домой — там какая-то бандура стоит, леший его ведает, может, дело в ней, и он за этой штукой явится.
— Да не рабочая эта бандура, — едва не заплакал Игорек. — Смотрел я — так, пустая железка...
— Этого мы не знаем, — строго возразил Старик. — Тут все темный лес. Володя, ты на завод, на их кухню. Будете недалеко друг от друга, в случае чего один квартал пробежите... Никакой группы поддержки дать не могу — действовать придется не просто тихо, а прямо-таки беззвучно, к тому же, кому этих ухорезов успели переподчинить, нам могут деликатно не сообщить, так что во избежание сюрпризов подержу их при себе... Приказ даю такой: без рассуждений стрелять на поражение. Всю ответственность беру на себя.
Игорек покраснел двумя пышущими жаром клиньями — от висков к носу,
— Всех не перестреляем, — почти прошептал он. — Мог все схемы и прибор передать Абреку — ищи-свищи.
