Марк понимал, что время уходит. Друзья даже перестали беспокоить его своими новостями, и он чувствовал, что должен порадовать их хоть чем-то. С каждым днем он все глубже вгрызался в историю Италии. Он быстро познал неписаные законы жизни главного читального зала, освоился с невероятно сложным центральным каталогом, а через некоторое время даже был удостоен особой привилегии: ему неофициально выделили собственное рабочее место – письменный стол, стоящий в стороне от основных путей внутрибиблиотечной миграции читателей и сотрудников. Здесь, в укромном уголке, он мог спокойно сосредоточиться на предмете своих исследований.
Несмотря на строго научный метод поисков, Марку удалось выудить из прочитанных книг лишь отдельные разрозненные факты, так или иначе связанные с волновавшей его темой: например, он узнал, какого цвета были волосы у Карло Лоренцини, ознакомился с зажигательными речами Гарибальди, а также получил кое-какую информацию, косвенно свидетельствовавшую, что карбонарии и по сей день играют довольно активную роль в политической жизни Италии. Судя по всему, речь шла именно о том братстве дровосеков и угольщиков, в которое собирался вступить Федерико, действуя в соответствии со своим устаревшим эмпирическим методом познания реальности. Доведись великому скептику Джорджу Бернарду Шоу увидеть, как Марк прилежно делает заметки и выписки из книг, в которых вскользь, намеками говорится о каком-то никому не известном тайном ордене, от его презрительного саркастического смеха содрогнулись бы литые чугунные конструкции этого пантеона Викторианской эпохи.
Мертвецы, величайшие из величайших и достойнейшие из достойнейших, помогали Марку заново учиться читать. В потоке знакомых и незнакомых лиц в один прекрасный день ему явился Дизраэли в облике странствующего еврея в черном сюртуке и с рыжей бородой. Безмолвно, одним лишь жестом он приказал Марку обратить внимание на книгу Рафаэля Мирами, еврея из Феррары, жившего в XVI веке. Трактат этого малоизвестного мыслителя был посвящен зеркалам. Читая этот текст, Марк видел искаженные лица, колеблющиеся и расплывающиеся в каких-то невероятных вспышках и бликах. Оптические чудеса могли превратить человеческий нос в бесконечную асимметричную лестницу, по которой можно забраться в самые таинственные и неисследованные уголки сознания. Благодаря совету бывшего премьер-министра Марк смог научиться читать географическую карту человеческого лица и осмысленно рассуждать об аномальных возвратных изображениях, порожденных особым миром плоских зеркальных отражений. «La Scienza degli specchi»
