Положив трубку, он самодовольно посмотрел на Лунина и сказал:
- Мы с вами еще поборемся, товарищ майор...
- Иван Дмитриевич, не волнуйтесь, - успокоил инспектора Кукушкин, заметив его растерянность. - Комбинатор ускоряет свое разоблачение.
- Вам лучше уйти, Василий Васильевич, - покачал головой майор. - Я к неприятностям привык, а вам они ни к чему. Честно говоря, вы посеяли недоумение не только в моем отделе...
- Нет, вы никуда не уйдете! - закричал Хитроумов и выскочил в коридор. - Товарищи, на помощь! Все сюда! Караул, избивают!..
На крик сбежались сотрудники и даже посетители ресторана. Через минуту возле кабины номер пять уже было целое столпотворение.
- Товарищи, будьте свидетелями, - продолжал оголтело кричать директор, показывая на Лунина и Кукушкина, - это они мне угрожали! Они хотели меня избить, требовали взятку, отказались платить за стол! Я был... я терял сознание. Света! Света, где ты?
- Да тут я, тут, - отозвалась старшая официантка, скрываясь за чьей-то спиной.
- Света, подтверди, что я был без сознания! Товарищи, держите их, они хотят сбежать! - Хитроумен ухватился за сердце, прислонился к стене и начал стонать.
Кукушкин и Лунин держались с достоинством. Вася даже посмеивался над комбинатором, который сейчас выглядел в его глазах жалким скандалистом. Как утопающий, он хватался за соломинку.
- Василий Васильевич, вы ни в чем не сознавайтесь, - шепнул майор на ухо Васе, увидев, как сквозь толпу проталкивались оперативники.
- Прошу разойтись! Дайте пройти! - громыхал голос старшего лейтенанта, перекрывая общий шум. - Всех прошу вернуться в зал!
22
Лунина временно отстранили от работы, и он находился под домашним арестом. Кукушкина продержали в приемнике-распределителе около двух суток, но на дознании, кроме своей фамилии, имени, отчества, где живет и работает, он ничего не сказал.
В камере ему впервые приснился Гринко. Учитель был каким-то озабоченным. Он почему-то начал вспоминать о своей молодости, о своей неудачной любви:
- И я в свое время любил. Я ее очень любил. Она для меня была святой. Идеалом! Но когда она... - он вдруг умолк и призадумался.
- Что - она? Она вам изменила, - засмеялся Вася, считая, что из-за женской измены не стоит расстраиваться. - Ох, Глеб Арнольдович, разве можно верить женщинам. Их просто нужно менять, как перчатки!
- Хорошо менять, когда имеешь у них успех, а если... Я ее так любил, так любил! А она... Короче, она вышла замуж за другого.
