— Но Петр Филимонович, пожалуйста, дочитайте. Это очень важно.
Он пропустил несколько страниц, ткнул пальцем в текст:
— Зло несовершенно, в нем можно найти трещинку. — Я чуть не вскрикнула от неожиданности. Именно так говорил Незнакомец в Черном, а Петр Филимонович продолжал чтение: — Поэтому он< попало в ловушку. Я создал этот кошмарный мир, задал правила игры и потому знаю, как одержать в ней победу. Но демоны с каждым часом набирает силу, все труднее противостоять им… — старик перевернул страницу, теперь этот псих кается, молит о заступничестве Деву Марию. Поверьте мне, ребятки — это похмелье. Ого! Красотка Софи беременна. Допрыгались. Далее следуют рассуждения о спасении и искуплении. Все, bast; (довольно, хватит! — ит.)! Выражаясь простым итальянским языком — fmita la commedia (представление окончено — ит.). Петр, у меня на верстаке коробочка, принеси таблетки. Давление скачет.
— Петр Филимонович, миленький, продолжайте, прошу вас. Смотрите, у меня на шее тот самый амулет с лабиринтом. Это тайна нашего рода, только вы можете ее раскрыть. Читайте же, читайте…
Он нехотя открыл дневник
— Захлопнуть дверь, значит, что-то стереть, смытъ — пусть будет так. Фраза обрывается. Если ты не ошиблась, Виктория, амулет на твоей шейке сделан руками этого чокнутого парня. Безделушка якобы оберегала Софи и ее дочурку от демонов. Только графине он не помог. Она погибла — как, не написано. Кстати, наш приятель узнал об этом только в Петербурге. Можно предположить, что до этого его вышвырнули из усадьбы. Поделом. Далее — три страницы рыданий и терзаний. Впрочем, такие психопаты всегда найдут, чем утешиться. Оказывается, душа Софии осталась жить в портрете. Он смотрит на него ночи напролет разговаривает и поливает слезами. Новая напасть — ему повстречался человек с красными искрами в глазах, что означает — пожертвовавшая своей жизнью Софи не смогла победить зло. Все пошло по второму кругу демоны, ожившие трупы.
Петькиному деду было худо. Помедлив, он заговорил вновь. Его взгляд был неподвижен, направлен куда-то вдаль:
— Теперь они преследуют меня. Они вернулись — демоны с красными глазами, нежити из праха… Они повсюду. Я должен спасти ребенка, а потом завершить начатое. Если хватит сил…
Я бы узнала этот голос из тысячи. В привычном интерьере старомодной квартиры, за столиком, уставленным чашками с недопитым чаем, сидел он — человек которого я привыкла называть Незнакомцем в Черном. Кажется, он не замечал нас, обращаясь к кому-то другому:
