Безмолвие нарушил плеск воды о весла. Спустя некоторое время днище черного, источенного червями челна заскрежетало по прибрежной гальке. На корме стоял высокий старик в лохмотьях. Внезапно он поднял голову и посмотрел прямо на меня — его глаза сияли неукротимым алым пламенем, прожигая насквозь. Я отступила за спину Орфея.
— В очередь, по одному. Больше дюжины не повезу, — послышался хриплый, как мне представилось, землистый голос. — Не толкаться! Деньги готовить заранее!
Толпившиеся на берегу послушно выстроились в очередь. Она двигалась быстро — каждый вынимал изо рта какой-то предмет, протягивал Харону и прыгал в челн. Всего я насчитала девять пассажиров. Последними к перевозчику душ подошли Орфей и я. Харон насупил седые брови:
— Куда торопитесь? Живым здесь не место!
— Мы должны попасть в царство мертвых.
— Так перережьте себе глотки!
— Мы дол лены попасть туда живыми, — уточнил Орфей.
— Вы что — психи? — Алые глаза Харона посмотрели на нас с удивлением. Орфей только развел руками, а я промолчала, мысленно согласившись с перевозчиком. Харон почесал шею и усмехнулся. — Ладно, валяйте. Но учтите, без разрешения шефа обратно не повезу. Будете бродить на том берегу, пока не помрете. У нас все билеты в один конец.
— Возьмите, — Орфей протянул перевозчику монету.
— Проходи. Следующий.
— У меня, кажется, нет денег, — честно говоря, я не ожидала, что и в царстве мертвых проезд окажется платным, — а школьникам разве нет скидок?
— Какие скидки при такой дороговизне! Жизнь дорожает, смерть дешевеет — гони монету или ступай прочь!
— Я заплачу за нее, — вмешался Орфей.
— Тоже мне, богатенький нашелся! Плата, коли не жалко.
Я прыгнула в челн. Харон по головам пересчитал пассажиров и заявил, что никуда не поедет, пока не дождется еще одну, последнюю душу. Ждать пришлось недолго — двое неспешно брели по каменистому берегу в сторону переправы.
— Эй, поторапливайтесь! — Они побежали. Харон продолжал командовать. — Ты — в челн, а ты — леди следующего рейса.
— Но мы вместе, — робко возразили души, — мы поклялись быть вместе до смерти и не разлучаться в загробном мире.
— Разговорчики! Девчонка — в челн! Парень подождет!
И тогда тонкие пальцы Орфея сжали грубую, оплетенную набухшими жилами руку старика:
— Ты возьмешь их, Харон. Нельзя разлучать влюбленных, — он сказал это так, что перевозчик неожиданно смягчился.
— Ладно, пусть плывут. Но тебе, заступничек, придется всю дорогу черпать воду. Эту посудину не ремонтировали уже четыре века.
