— Не стоит, — заскромничал неземной мужчина.
— Почему вы спасли меня? — поправляя на груди батистовую сорочку, смущенно осведомилась я.
— Иногда мне приходится помогать чистым душам, — вспыхнул от замешательства небожитель.
— Расскажите о себе, пожалуйста, — покрываясь алым румянцем, пробормотала я.
— В далекие времена я тоже был элементалом, Алиса, но в своей среде считался духом добра, — опустил длинные ресницы избавитель. — А потом ОН забрал меня к себе, и я стал ангелом Любви и Сострадания
— Олицетворяющий любовь, любите ли вы кого-нибудь сами? — вспоминая нежные прикосновения невидимого существа, улыбнулась я.
Ведь были же они, были тогда, до прихода в мою жизнь Маргариты и Мадима!
— Люблю, — отозвался Хесед, — я давно люблю мирскую женщину.
— Вы — небесное создание, — не поверила своим ушам я. — Дозволено ли небожителю жениться на любимой?
— Нет, — смиренно произнес красавец.
— Как же вы страдаете, мой спаситель!
ОН жесток, если.
— Я не страдаю, Алиса, — вздрогнул от моих мыслей несчастный. — Ангелы имеют право любить земных жителей, но любовью творческой; они всегда и непрерывно сохраняют чувство счастья духовного обладания любимым существом.
— Вы не ведаете радости познания тела возлюбленной, — нравоучительно изрекла я.
— Мечты и плоды воображения являются действительностью гораздо более реальной, чем морочащая вас фальшивая реальность чувств физических, — отчаянно пламенея, прошептал небожитель.
Зазвонил телефон, и услужливая Марго притащила мне трубку.
— Алло! — орала в ухо Жанка. — Алло, Алиска, где ты пропадала?
— Подожди минутку, — попросила я и оглянулась по сторонам в поисках слуги самого Господа, но Хесед исчез, словно его никогда и не было.
Комната превратилась в безлюдную пустыню, стало пусто и холодно.
— Алиска, — не унималась сестричка, — мы волновались, обзвонили все больницы, морги, заявили в милицию. Алинка без конца плачет, а ей нельзя волноваться!
— Да вы что, с ума посходили? — изумилась я. — Меня не было всего сутки.
— Это ты чокнулась, — возмутилась трещотка. — Эх ты, непутевая мамаша, бросила детей на целых десять дней.
Раздосадованная явной ложью, я отключилась.
Материализовавшийся Карлос внимательно смотрел мне в глаза.
— Да, ты отсутствовала больше недели, дорогая, — печально произнес он. — Не удивляйся, время можно сжать и растянуть. Мадим сжал его. Он надеялся, что твои родственники забудут свою Алису за время ее невольного пребывания во Франции.
В дверь забарабанили, а когда я открыла ее, взмыленные от быстрого бега мои такие любимые дети ворвались в дом и повисли на родительской шее, а я заплакала от счастья, что снова их вижу.
