Отбросив в сторону макулатуру, я обреченно побрела на кухню стряпать вареники с картошкой. Не для себя. Мне есть не хотелось. Должны были заехать мои студенты, как всегда голодные и озабоченные, чем бы набить молодые желудки. Замесив крутое тесто и сделав картофельное пюре, я присела на табуретку лепить экономные пельмени.
Внезапно что-то легкое прошмыгнуло мимо меня и примостилось у другого конца стола. Это был домовой.
— Ты когда-нибудь ел пельмешки, Карлос? — машинально спросила я.
— Нет, Алиса, я не питаюсь всякой гадостью, — фыркнул большой воздушный шарик. — У элементалов нет физических оболочек, которые нужно кормить.
— А разве не хочется отведать что-нибудь вкусненькое? — невольно улыбнулась я.
— Может, и хочется, — сладко зевнул дух, — но плоть — жуткая обуза.
— А я люблю свое тело, — думая о Сергее, призналась я.
— Еще бы, — молниеносно хватая со стола кружок теста и рассматривая его на свет, воскликнул собеседник, — у тебя же больше ничего нет, кроме этой ужасной оболочки, которая уязвима для любой неприятности.
— А у тебя нет даже фамилии! — в отместку съязвила я.
— Почему — нет? — удивился Карлос. — Очень даже есть! Прошу любить и жаловать — Жемчужный.
— Почему — Жемчужный? — изумилась я.
— Камушки есть очень красивые, их в море добывают, — жемчуг называется. В честь них я и придумал себе фамилию, — удрученно поскреб в затылке старичок-боровичок.
— А паспорт у тебя тоже есть? — съехидничала я.
— Паспорта нет, — тяжело вздохнул домовой, — паспортов нам не дают.
— Вот то-то, — обрадовалась я, — без бумажки ты — букашка, а с бумажкой — человек!
— Зато тебе, моя дорогая, теперь без помощи Сергея надобно думать, как прокормить свое ненаглядное тело, да и тела твоих студентиков. Нужно находить время и силы, чтобы обслуживать эти вечно голодные куски мяса и скопления костей. Их необходимо одеть, обуть, накормить, помыть. Все, что соприкасается с вашими физическими оболочками, тоже приходится приводить в порядок. Где уж вам подумать о душе! Но тебе крупно повезло, Алиса, что у тебя есть Карлос.
— Благодарю покорно, — рассмеялась я.
Когда вареники ровными рядками лежали на деревянной доске, я вспомнила, что закончилось сливочное масло. Схватив полиэтиленовый пакет, я побежала на местный рынок, где по авторитетному мнению соседей продукты были немного дешевле, чем в магазине.
На дворе стояла августовская теплынь: лето в этом году выдалось жаркое и долгое. Торговка съестным скучала. Я стыдливо подошла к прилавку: покупать товары на базаре приходилось впервые, так как статус жены руководителя не позволял мне раньше прогуливаться по рядам с высокомерными, неулыбчивыми продавцами, по старинке считающими себя привилегированным классом. Но, чтобы не околеть с голоду, оставленная влюбленным мужем безработная женщина должна экономить буквально на всем.
