Тишина.
Колени Этейн подломились, и Мидхир с Фионой отвели ее обратно на кушетку.
- Почему она не плачет? - выдохнула мать.
Глаза Мидхира беспокойно сузились, и он быстро обернулся к знахарке, которая до сих пор стояла па коленях, склонившись над крошечным свертком, лежащим на полу.
В этот момент раздался мелодичный, громкий крик новорожденной, и Этейн ощутила, что ее страхи тают. Но это продолжалось только миг, потому что она почти сразу заметила потрясение, застывшее на бледном лице знахарки.
Женщины, окружавшие их, тоже это увидели, потому что их радостная песнь приветствия внезапно стихла.
- Мидхир?
Она прорыдала его имя как вопрос. Кентавр с нечеловеческой скоростью кинулся к свертку, которым была его громко кричащая дочь.
Знахарка взглянула на него со смятением и тревогой. Мидхир стремительно упал на колени, потянулся, чтобы развернуть покрывало, скрывающее его ребенка, и застыл.
Отец закрывал дочь от Этейн, и она боролась со слабостью и усталостью, чтобы сесть поудобнее и увидеть, в чем дело.
- Что там? - крикнула она.
Ее живот сводило гораздо сильнее, чем положено после родов.
При ее словах дрожь пробежала по мускулистому телу Мидхира. Он наклонился, поднял ребенка с пола и одним движением повернулся к жене. Его глаза сияли от радости.
- Это наша дочь, любовь моя. - Голос отца охрип от эмоций. - Она крошечная Богиня!
С этими словами он шагнул к Этейн и осторожно вручил ей смолкший, но все еще шевелящийся сверток. Избранная Эпоны в первый раз взглянула на свою дочь.
Первой мыслью Этейн было не потрясение или удивление, а то, что она никогда не видела ничего более изысканного. Ее дочь была прекрасна. Даже несмотря на то, что девочку как следует не обтерли, мать видела, что головку младенца украшают пряди волос цвета темного янтаря. Ее кожа отливала восхитительным сливочно-коричневым тоном, среднего оттенка между бронзой и золотом. Это выглядело так, как если бы кто-то слил воедино цвета кожи отца и матери. Эта мысль промелькнула в сознании Этейн, которая от изумления словно плыла в тумане. Золотистая кожа покрывала тело малышки до самой талии. Ниже начиналась нежная шерстка того же самого цвета, как и волосы на голове, но на ее высохших участках уже проявились пятнышки, что делало ее похожей на шкурку новорожденного олененка. Девочка ерзала и пинала воздух ножками. Они изящно сужались книзу, оканчиваясь двумя крошечными копытцами, которые все еще влажно блестели. Затем новорожденная открыла чудесный маленький ротик и издала возмущенный крик.
