Казаки переглянулись.
— Серчает дядя. Надо бы им кляпы вынуть, как бы не задохнись, — сказал Степан, вытягивая мокрую, помятую фуражку изо рта Гундзи. С сожалением посмотрев на сломанный козырек, Степан брезгливо бросил ее в кусты.
— Ладно. Пойдем, ребята. Надо поспешать. Кабы ихние солдатики своих командиров не хватились.
Казаки, развязав японцев, тронулись в путь.
Когда разведчики вернулись в лагерь, там, несмотря на позднее время, царило оживление. Почти одновременно с ними, покрыв расстояние в двести километров, подошел отряд Сотникова. Теперь силы петропавловцев увеличились до ста человек.
Унтер-офицер Максим Иванович Сотников после службы в восточно-сибирском линейном батальоне, ушел в запас и поселился на Камчатке. Одно время он обучал молодых казаков, потом был надзирателем за рыбными промыслами. Проявляя в любом деле расторопность и незаурядные организаторские способности, очень скоро обратил на себя внимание окружного начальства. Ему стали доверять ответственные поручения. Одно время Сотников даже исполнял должность уездного исправника. Учитывая военный опыт, большую популярность Сотникова среди казаков и служивого люда, которые составляли ядро дружины самообороны, Сильницкий назначил его начальником явинской операции.
Сотников, узнав, что этой ночью захвачен командир японского отряда Гундзи, решил немедленно допросить его. Не заходя в палатку, куда его пригласил отдохнуть прапорщик Жаба, он возле костра, помешивая варившуюся уху, неторопливо, обстоятельно расспрашивал Гундзи о целях, задачах его отряда. Разговор шел без переводчика, Сотниников, имея часто дело с японскими браконьерами, хорошо знал японский язык. Гундзи, отвечая на вопросы, беспокойно вертел маленькой черной головой, испуганно поглядывая на обступивших костер дружинников, с интересом прислушивающихся к разговору.
Допросив японца. Сотников послал за Крымовым и Пливниным, а сам снял с костра котелок с готовой ухой, принялся с аппетитом есть.
— А, так вот кто они, наши камчатские герои! — сказал он, откладывая в сторону деревянную ложку, увидев рядом с Крымовым Егора. — А почему без креста, потерял, что ли? — спросил он с усмешкой Пливнина.
— Сильницкий для меня пожалел, Максим Иванович.
— Сбежал, что ли?
Пливнин молча кивнул.
— Ясно. Садитесь, — он показал на бревнышко возле костра. — Рассказывайте, что там у японцев видели. — Внимательно выслушав казаков, он сказал:
— Ну идите, отдыхайте, ребята, часа через три выступаем. — И уже обращаясь к Пливнину, добавил: — Живые останемся — буду просить Сильницкого за тебя.
