— Как красиво! — воскликнула она. — Конечно, путешествовать здесь очень тяжело, но какая красота кругом.
Она повернулась, чтобы посмотреть на Этана, и совершенно сознательно сбросила платье на землю. Плевать на Джеруну. Старуха осталась на другой планете. Кайла развесила платье на ветвях, чтобы оно просохло.
Этан молча оторвал несколько больших пальмовых листьев и постелил их под упавшим деревом. Крошечная обезьянка с личиком клоуна, на котором застыло выражение бесконечного удивления, выскочила из ниши и мгновенно исчезла в тени. Этан повернулся к Кайле, все так же молча взял ее за руки и притянул к себе, а затем положил ладони ей на плечи.
И вдруг порезы, синяки, душная жара — все исчезло. Кайла наклонилась вперед, ее губы коснулись его губ, и она провела по ним языком. И почувствовала, как Этан содрогнулся. Он сильно прижал ее к себе и нашел ее губы, их поцелуй получился страстным и сладким.
Они долго не разжимали объятий, потом заснули, а когда проснулись, возобновили прерванное занятие. Этан рассказал ей о мире очень богатых и о том, каково жить на самой его окраине, не являясь его частью, но и не имея возможности сохранять полную независимость. Семья была семьей, в некотором смысле ты являлся товаром, но одновременно еще и членом племени. И все же он оставался внутри. Кайла поведала ему о своей жизни в приюте. Она никогда не была внутри. А потом обнаружилось, что у нее очень высокая способность к эмпатии, и она может стать «хамелеоном».
— Так вот почему ты этим занимаешься! — он приподнялся на локте и провел кончиками пальцев по ее щеке. — Чтобы иметь возможность оказаться внутри?
— Да. — Она не желала ему врать. — Я действительно этого хочу. И платят неплохо. — Она вскрикнула от укуса. — Проклятые насекомые! — Девушка села, шлепнула себя по спине и оглядела испачканную кровью ладонь. — Может быть, нам лучше продолжить путь? Возможно, ты ошибся, и похитители скоро вернутся. — Она попыталась встать, но поморщилась и снова опустилась на землю.
Этан взглянул на ее ноги и укоризненно покачал головой.
— Кайла, почему ты мне ничего не сказала? Дай-ка я как следует осмотрю твои ноги.
— А какой смысл жаловаться? — ответила она, но не сумела сдержать крик, когда он попытался стереть грязь с ее ступни куском платья.
Кровь мгновенно пропитала ткань.
— Мы можем разорвать мою рубашку и перевязать раны. Извини, я забыл, что на тебе открытые туфли. — Он нежно погладил ее по спине. — Знаешь, я ношу в себе чип. — Он с горечью рассмеялся. — Но семейству это безразлично.
