Я их в карты выиграл — я их с водой выпью!
Приложился Бюля к озеру Юли…
И давай воду пить, сквозь усы ершей цедить!
Жадный так напился — водой подавился,
Распух да и лопнул!
А беднягу Юлю без воды оставил.
Сидит голый водяной на мокром камéнье,
Под ледяным куполом холодно Юле.
По синей по коже — мурашки идут.
Заплакал тут Юля — к чёрту обратился:
— Лучше б я подох, лучше б удавился!
Чёрт про то услыхал, — толкнул зайца,
Заяц в озеро скакнул, топнул о купол,
Лёд обвалился — Юля и убился!
С тех пор водяных нет в озерах этих…
Чем дольше старик пел, тем больше меня клонило в сон и от тепла, идущего от печки, и от негромкой музыки кантеле. И сказка, которую я слушала с удовольствием, переходила в какое-то забавное сновидение.
Мне казалось, что это я иду по берегу озера, а не заяц… Импи толкает меня на лёд, и я проваливаюсь со звоном. Открываю испуганно глаза, а это звенят струны под пальцами старика сказителя:
Водяные, водяные, не играйте в карты,
Ни на щук, на окуней, ни на маленьких ершей,
Вы от зимней скуки песнями спасайтесь.
Разумейте сказку — бедствий опасайтесь!
Последние строки его песни заставили меня вздрогнуть. В них какое-то предупреждение!
Импи резко сказала что-то по-фински и засмеялась неестественно громко.
— Ну вот, смеется внучка моя, говорит: это всё показалось глупому карелу спьяну. Все-то мы у неё глупые. А такое было. Однажды вода из Юля Ярви ушла в Бюля Ярви. И все рыбы уплыли, только упрямые ерши остались. Всё это истинная правда. Мой дед сам видел, как заяц на лёд прыгнул и лёд обвалился… Там скалы на дне — так весь лёд торосами встал.
Сон сразу слетел с меня, и мы обменялись с инженером тревожным взглядом. В одну минуту возникла перед моими глазами страшная картина. На озеро Юля Ярви садятся наши бомбардировщики, а лёд его раскалывается, и наши красавцы самолёты проваливаются в трещины, погибают среди нагромождения льдин. Не знаю, что подумал Шереметьев, но по тому, как он вытер лоб рукой, по-видимому, и его бросило в жар от неожиданной догадки. Шуточная история про водяных отражала одно из непонятных и грозных явлений природы, не раз наблюдаемых местными жителями. Не в силах разгадать его, поэтические карелы, создавшие сказки Калевалы, сочинили ещё одну неизвестную нам сказочную песню.
— Повторите, дедушка, повторите! — попросила я. — Мне хочется записать эту забавную историю.
Старик не торопясь, попив чайку, ещё раз спел нам про картёжников-водяных, и теперь мы с Шереметьевым слушали так, что не пропустили ни слова. Когда пение окончилось, я взглянула в окно. Метель приутихла. Сквозь морозные узоры стекла можно было различить и сруб водяной мельницы и старинное колесо, покрытое сосульками. А ведь эта мельница построена как раз на протоке, соединяющей озёра Бюля и Юля Ярви. Стоит разрушить плотину или открыть вешняки, уровень воды в Юля Ярви понизится и лёд действительно осядет на подводные скалы… И если в это время сядут наши самолёты…
