Наконец-то все разъяснилось. Теперь нам понятно, что каждый живет в своем мире, но мы можем поделиться друг с другом своими знаниями, они ведь у нас совершенно разные. И это обогатит наши миры, сделает жизнь ещё интереснее.
Как хорошо, что все хорошо.
* * *
В Зимнем Городе праздников много, но Праздник Темных Дней самый, пожалуй, длинный.
В эти дни никто ничего не делает. Только празднует.
Иногда это тяжелее самой утомительной работы.
Ведь праздник для многих — это бесконечная еда и питье.
И никакого просвета.
* * *
После праздника мы, девочки, узнали потрясающую новость: наш наставник не одинок! Высокая молчаливая девушка из-за Реки, изредка появляющаяся на занятиях, живет с ним.
Появилась надежда, что у человека, у которого так все замечательно устроилось, глаза, наконец-то, станут теплыми и счастливыми.
В начале осени мы знали, наставник в черных одеждах давно расстался со своей первой семьей, и у него только старенькая мама. И думали, наверное, еще и поэтому он такой хмурый и черный.
Но когда человек любит и счастлив — от него ведь идет такое тепло, что снега тают! Его чувствуешь издалека и сам начинаешь светиться.
Потому что когда на земле хорошо, тогда и небеса улыбаются.
Глава восьмая
РЫБА В БЫСТРОЙ ВОДЕ
Занятия возобновились.
Памятуя о недавней ссоре, мы с наставником старались обходиться без слов, а если и говорили после взаимных приветствий, то только о погоде:
— Здравствуйте, сегодня холодно. И ветер пронизывающий.
— Здравствуйте, наставник. Да, сегодня удивительно холодно. Возможно, завтра потеплеет.
И быстренько расходились по своим местам.
После праздников к нам присоединились новые люди.
Наставник тратил много времени и сил на обучение новичков, чтобы они могли догнать нас. Ведь с осени мы разучили разные движения с названиями на неведомом языке, звучавшими приблизительно так: "кыонг тхи куен", или "кинь лак тхыа", или "во кык чыонг".
Там, в мире наших взмахов и мягких переступаний с ноги на ногу, послушник поднимал треножник, а серп разворачивал тело, тигр выходил из джунглей, и лев играл с луной. Это были песни, а не движения!
Выучить их родные названия у меня не получалось, все выходило как: бульк-бульк-бульк-чпок!
Это был язык жителей влажных рисовых долин.
Там, где люди на равнинах выращивают чай, попытки повторить их слова звучат по-другому: минь-синь-пинь-финь! И все это тоненьким голосом.
На занятиях женщинам приходилось распускать волосы, если у кого-то они были завязаны в хвост. В конце занятий мы разминали себе голову пальцами, сделать это с уложенной прической было невозможно. Женщины хорошели на глазах. Распущенные волосы очень их украшали, лица становились мягче, глаза начинали блестеть.
