— Дешевка, — с нажимом сказала мать, забирая детей и переселяясь в Лондон. — Мне никогда не нравилась твоя комната, а Пирса вообще от нее тошнит. Он говорит, что все в Черри-Триз симптом плохого вкуса.
Хилари нашла в словаре слово «симптом», но ее усердие было достойно лучшего применения. «Симптом», «архетип», «воплощение», «квинтэссенция». Она твердо знала лишь одно: Пирс (которого называли партнером матери) этого не одобряет, а раз так, этого не одобряет и мать. Хотя было время, когда мать восторгалась обоями их старого дома, помогала Хилари прикалывать к ним призовые розетки и говорила, что они красивые. Но это было очень давно. Еще в жизни до Пирса.
Пирс был редактором роскошного-прероскошного журнала, посвященного дому и саду. Он всегда говорил по мобильному телефону, иногда рявкал приказы невидимым людям, а иногда говорил голосом, который Филип насмешливо величал чарующим и называл собеседников «моя прелесть» и «моя радость». А теперь таким телефоном обзавелась и мать. Она соглашалась с каждым словом Пирса и даже писала статьи для его журнала. Однажды она использовала спальню Хилари как иллюстрацию к статье «Идеальная спальня для городского ребенка».
— Но я не городской ребенок, — обиженно сказала Хилари, когда мать показала ей статью.
— Теперь городской, — лаконично прозвучало в ответ.
А приход отца только подтвердил это. Она действительно городской ребенок. Старый дом теперь потерян для нее навсегда, потому что отец собирается жениться на ком-то другом. На женщине по имени Фелисити, у которой есть дочь Аннабел. Хилари возненавидела обеих, едва узнав об их существовании.
Большую часть времени она воевала с близнецами, но они были единодушны в одном. В том, что касается их родителей. Они решили во что бы то ни стало вновь свести отца с матерью. Филип, бывший старше Питера на десять минут, являлся главой заговора, цель которого до сих пор казалась легкой и вполне достижимой.
— Просто нужно подождать, — всегда говорил Филип. — Да, они развелись, но никто из них не собирается жениться во второй раз.
Но Хилари это внушало определенные сомнения.
— Я думаю, что мама и Пирс когда-нибудь поженятся. В конце концов, они живут в одном доме и в одной спальне. — Хилари придавала этому факту огромное значение.
— Нет, этого не будет, — уверенно отвечал Филип. — Пирс не женится на маме. Я знаю это, потому что подслушал их разговор. Пирс говорил ей, что брак существует для обыкновенных людей, а не для таких, как они сами. Говорил, что у них открытая связь и что они не нуждаются в куске бумаги, который бы привязывал их друг к другу.
