– Ладно. Не стоит так расстраиваться… Может быть, она уже вернулась… – осторожно предположил он. – Вон Аркашка за ней сейчас сбегает. Аркадий! Кончай душить яблоню! Быстро сбегай за Викторией!
Худосочный юноша, услышав просьбу сраженного горем родителя, отреагировал неадекватно. Он просто рухнул с дерева, ломая тонкие ветки. По пути Аркадий умудрился потерять сознание и теперь лежал, успешно прикидываясь мертвым.
– Какие молодые люди нервные пошли! – всплеснул руками Богданов. – И это мой наследник, продолжатель моего дела! Тьфу!.. Слабак. Эй! Кто-нибудь! Приведите его в чувство.
Но никто не торопился покинуть уютные насиженные места, упорно продолжая разыгрывать из себя елочные украшения. Дело решил сам дракон. Роландэль не стал ждать, когда объявиться доброволец, и просто сорвал когтями ближайший пожарный гидрант. В небо взмыла струя воды, орошая живительной влагой все и всех вокруг. После щедрого душа народ сильно пожалел об отсутствии дождевиков и зонтов, а Аркадий оперативно пришел в себя и шустро метнулся в сторону ведьминого дома.
– Надо же, и напоминать не пришлось, – умилился отец хорошей памяти сына.
В доме Виктории отделочные работы вступили в стадию завершения. Веня метался со скоростью реактивного электровеника, успевая практически везде одновременно. Домовые наводили последние штрихи. Придавали, так сказать, лоск. Дворя наблюдал за происходящим с видом папаши, ожидающего первенца в приемном покое. Короче, бестолково метался по дому, раздавая всем никому не нужные и зачастую противоречивые советы, и без конца путался у всех под ногами. Его пытались вразумить, уговорить и даже связать – ничего не помогало. Слова суетливый домовой попросту пропускал мимо ушей, от пут избавлялся самым непостижимым образом, так что окружающим оставалось просто игнорировать Дворю. Последнего это обстоятельство ничуть не смущало, он с маниакальной настойчивостью совал свой нос куда ни попадя. Словом, всех окончательно достал.
В этот момент в дом ведьмы пожаловал еще один представитель древнего рода домовых. Вновь прибывший имел вид представительный, как и положено истинному домовому. Седые волосы ухожены и тщательно расчесаны, красная шелковая рубашка-косоворотка вышита по вороту золотым витиеватым рисунком, широкие белые в синюю полоску штаны заправлены в высокие сапоги. Окладистая борода придавала своему обладателю особенно авторитетный вид. Действительно, такой роскошной и ухоженной растительности на лице не было ни у кого. Под мышкой у домового находилась стопка журналов. Это был Пафнутий.
