— У меня не горит, — отозвался незнакомец и снова принялся разглядывать город. На улице было припарковано с полдюжины машин, но тротуары оставались пустыми.
Он перевел взгляд на голые холмы, окружавшие городок. Перед ним был легендарный Запад со своим едва уловимым величием и внушающими благоговение просторами. Страна широких волнистых долин.
За колышущимися слоями раскаленного воздуха, похожими на жидкое стекло, возвышались безлесые, усеянные скалистыми выступами гранитные горы. В долине между городком и горами сумрачная пелена пыли, похожая на знамя, курилась и плыла, напоминая о пожарах в прерии. На целые мили — только пыль и полынь…
Несколько секунд незнакомец задумчиво смотрел вдаль.
— Где здесь можно чего-нибудь пожевать? — хлопнув по капоту ладонью, спросил он у Хоуга.
— А загляните-ка в отель «Лаки Старр». — Хоуг указал на двухэтажное здание на углу. — Пиво там холодное, пища горячая, а кофе крепкий.
— Звучит заманчиво.
Кивнув на прощание, незнакомец двинулся через улицу к угловому зданию, на котором красовалась выцветшая от времени вывеска: «Отель «Лаки Старр» и Казино». Всегда открыто».
В небе не было ни единого облачка, но жара понемногу отпускала — день близился к концу. Час-другой, и беспощадное солнце перестанет мучить и без того уставшие за день глаза.
По шее незнакомца струился пот. К тому времени когда он наконец ступил на дряхлый дощатый тротуар при входе в отель, рубашка его стала влажной и липкой. С улицы было слышно, как в холле громыхал и дребезжал кондиционер, мужественно стараясь побороть жару. В воздухе стоял сильный запах обожженной солнцем земли и пыли.
У тротуара, развалясь, лежала старая желтая собака, тяжело дыша под яростным солнцем. Она попыталась было приподняться, опираясь на передние ноги, но снова упала — то ли природная лень, то ли усталость мешали ей добрести до желанной тени.
Из дома напротив — судя по выставленным в окнах предметам, это была почта и бакалейная лавка одновременно — вышла женщина. Длинноногая и стройная, она мгновенно приковала внимание незнакомца. Женщина остановилась и, нетерпеливо передернув плечами, поглядела в одну, потом в другую сторону. На ней была белая мужская рубашка, выцветшие джинсы, плотно обнимавшие округлые бедра, и шляпа с плоскими полями; волосы в цвет дорогого темного швейцарского шоколада, подвязанные ниже шеи, закрывали лопатки.
В жестах этой молодой особы проскальзывало беспокойство и даже смятение. Смятение, которое, впрочем, свидетельствовало лишь о глубоком душевном волнении и никоим образом о слабости — слишком уж горделива была ее осанка. Тому, кто хоть мало-мальски разбирался в женщинах, и взгляда хватило бы, чтобы понять: здесь легкой победы не жди…
