— Кто же это?
— Это деверь моей сестры Анны. Он занимается тем, что перегоняет скот с разных ранчо через границу в Орегон. Завтра я его увижу, когда поеду в Уиннимакку, чтобы отвезти заказы. — Роза указала жестом на картонные коробки с поясами и кожаными украшениями. Она сама их изготовляла и продавала в лавки для туристов, расположенные на шоссе от Уиннимакки до Рино. — Он как раз собирается перегнать отару овец их владельцу. Это к востоку от города. Анна поедет с ним, чтобы встретиться и пообедать со мной. Я могла бы замолвить за тебя словечко.
— И думаешь, он согласится перегнать мой скот в скотопригонный пункт?
— Я знаю, что ему нужны деньги. Иден размышляла вслух:
— Де Пард догадывается, что рано или поздно я начну подыскивать перегонщика скота из других мест. Он слышал о девере твоей сестры?
— Сомневаюсь. Джерри только начал этим заниматься, о нем знают немногие. — Роза запнулась, ее лицо изменилось — теперь оно выражало острое беспокойство. — Никому не говори, как ты узнала о Джерри. Если Де Пард прознает, что я помогла тебе… — Роза с трудом перевела дух. — Он ничего не должен знать об этом. Ничего. Ты должна поклясться, что никому не скажешь. Этот дом принадлежит Де Парду, и почти все оборудование его…
— Я буду молчать, можешь не сомневаться, — пообещала Иден. — Когда завтра увидишь своего деверя, скажи, что я плачу, как все, и чем скорее он приедет на ранчо, тем лучше. Скот у меня будет подготовлен и поставлен в загоны. Может начинать когда хочет. Ты только предупреди меня за день.
— Утром в пятницу я тебе позвоню и передам, что он скажет.
Иден вышла из лавки и направилась прямо к грузовику, припаркованному на главной улице городка. Проходя мимо отеля «Лаки Старр», Иден увидела Киннкэйда.
Его вид мгновенно напомнил девушке, как крепко он держал ее в своих объятиях. Он был тогда так близко от нее, что она чувствовала малейшее движение его тела, чувствовала, как перекатываются его упругие мышцы. Его рубашка пропахла табачным дымом, а щетина на месте выбритых усов была всего в нескольких дюймах от ее лица.
Многие годы ни один мужчина не обнимал ее так. И ей не хотелось этого. Усилием воли подавив воспоминания, Иден бросила сапоги и уздечку на переднее сиденье пикапа, потом села сама и включила зажигание.
Грязная дорога уводила на север от городка; некоторое время она шла прямо, потом под углом поворачивала и пересекала холмистые равнины, поросшие полынью. Дальше дорога вела на запад, к просвету между горными уступами.
