Шесть… Что же мне делать с шестеркой? Шестерка «докупает» число 666, а оно уж точно не сулит никаких радужных надежд. Поглядев по сторонам, я увидел заклеенный афишами забор. На одной из афиш под фамилией артиста красовалась надпись: «30 лет на эстраде». Махом я разделил 6 на 30 и получил 0,2.
В ларьке я приобрел бутылку пива, сел тут же, неподалеку, на низенькую изгородь и стал прихлебывать пиво, курить и предаваться унынию. То ли солнце напекло макушку, то ли вернулось ко мне мое самое нелюбимое из воспоминаний: шеренги идущих в пороховом дыму солдат, и я среди них, и висит на шее рогатый «калаш», гнет к земле… Вспоминается это дерьмо частями, и я, как ни силюсь, не могу вспомнить все, так основательно меня тогда тряхнуло в момент взрыва. Я скрываю, что «я там был», от всех. Только скажи кому, и можно тут же поставить крест на карьере. Не любят у нас тех, кто был «там». Клеймо «психопат» и «вам отказано в приеме на работу». А в моей нынешней ситуации такой довесок, как сведения о моей армейской жизни, вовсе лишние…
Докурив, я немедленно вытащил из пачки новую сигарету и полез в карман, чтобы достать зажигалку. Пальцы наткнулись на ключ от «Infinity», и тут я вдруг понял, что обязательно должен сделать какой-то ответный ход, вернуть этому дню хотя бы часть ядовитой сыворотки событий, так сильно отравивших мою жизнь. На мгновение мелькнула мысль, что после может быть еще хуже, но я немедленно отмахнулся от нее. «Что может быть хуже, чем остаться без работы и перспектив ее получить?» Наоборот, может случиться что-то позитивное, если я вмешаюсь в череду сплошных неприятностей, а не поддамся течению дня, который нес меня дальше, к новым неприятностям.
Пиво осталось недопитым, сигарета выпала из пальцев и покатилась куда-то, дымя, словно паровоз. Я убрал запятую между нулем и двойкой. Получилось «02» – телефон милиции. Остальное вы знаете…
16 июня,
14 часов 42 минуты
День приближался к трем часам, а я был уже очень пьян. Сидя в «Япоше» на Сретенке, куда меня унесли ноги после телефонного «теракта», я пил водку, изредка закусывая давно остывшими пельменями. Передо мной лежал телефон. Я выключил звук и безучастно наблюдал, как его экран то и дело вспыхивает от частых звонков и сообщений. Я не отвечал, зная, что звонят люди, которым известно обо всем произошедшем со мной. Зная, что в лучшем случае я услышу притворные соболезнования, переходящие в закономерный вопрос: «Старичок, а кто теперь вместо тебя? Может, познакомишь? Бизнес-то нельзя сворачивать!» «Да пошли вы все…» – решил я.
