Разум на миг одержал верх, и Бетси сдавленно прошептала:
— Прекратите!
Она попыталась оттолкнуть Джеффа, для большей убедительности пустив в ход и локти.
Неожиданно он подчинился и поднял голову. Бетси пронзило острое чувство потери — такое внезапное, что она не сумела его скрыть.
Их взгляды встретились. Затуманенный взор Джеффа постепенно прояснялся, но в глазах все еще горел чуть притушенный огонь страсти. Плечи мужчины были напряжены, щека подергивалась — это говорило о том, что ему было не так-то легко угомониться.
Повисло тягостное молчание.
— Почему? — спросил он наконец.
Вопрос смутил ее еще больше, а от легкой хрипотцы в его голосе девушку бросило в дрожь. Она все еще стояла на коленях перед диваном, а руки ее по-прежнему упирались в грудь Джеффа. Ему ничего не стоило сломить ее сопротивление, но интуиция подсказывала Бетси, что он этого не сделает, что он дает ей возможность выбора.
Нужно убрать руки подумала она, но не шелохнулась Сквозь тонкую ткань рубашки явственно чувствовалась твердость его рельефных мускулов, и ощущать эту мощь было необычайно захватывающе, Затуманенный разум вдруг утерял нить разговора, заставив повторить слабым эхом:
— Что — почему?..
— Почему вы хотите, чтобы я остановился? — Он рывком сел и свесил ноги на пол.
Существовало, наверное, не меньше тысячи причин, по которым им следовало держаться подальше друг от друга, но почему-то язык отказывался повиноваться Бетси. Кровь в ее венах превратилась в огненную лаву желания, без остатка сжигающую последние крупицы здравого смысла.
— Не будьте ханжой и не принимайте физическое влечение за нечто грубое или постыдное, Бетси Иногда следует довериться своему инстинкту. — Говоря это, Джефф внимательно смотрел в лицо девушки. — А вас влекло ко мне с первой минуты нашей встречи.
— Уже поздно… нам пора ехать… — пробормотала она и поморщилась: голосовые связки издали какой-то хрип. Рядом с этим мужчиной у нее перехватывало дыхание. Следовало бы рассердиться на него за самоуверенность, да не получалось — внутренний голос нашептывал, что Джефф прав. И агрессивность ее отчасти была своеобразным защитным механизмом.
Со Стивом она никогда не испытывала ничего похожего на теперешнюю всепоглощающую первобытную страсть. А этот посторонний, малознакомый человек, который ничего для нее не значит, вызывает острое, почти болезненное желание — как же так? От растерянности и отчаяния Бетси даже тихонько застонала.
— Я мечтал увидеть, как выглядит эта огненная грива на фоне твоих обнаженных плеч, с той самой секунды, когда ты сняла шляпу, — прошептал соблазнитель.
