Ах, какой получился вечер, какой удачный, славный, складный вечер! Как быстро все собрались, как рады были встретиться вокруг обильного стола, раздвинутого если не для множества гостей, то для множества блюд! Какой удивительный, чудный вечер, не омраченный ничьим плохим настроением, ничьей, как бывает, преднамеренной колкостью, ничьим неосторожным словом!
Первой пришла Мария Исааковна. Она расцеловалась с Ревеккой, немедленно повязалась чайным полотенцем и сразу же взялась за дело. Когда Саул Исаакович навестил их на кухне, они в высшей степени дружественно цокали ножами по дощечкам и пересмеивались.
И подоконник, и соседские столы были заставлены блюдами. Саул Исаакович остановился в дверном проеме, руками зацепился за притолоку — так он любил. Мария Исааковна взглянула на брата:
— Мы такие старые… Ах, какие же мы старые!..
— Про кого, про кого, — ответил он, — но про тебя не скажешь, что ты старуха! Так я говорю, Ревекка? А пора, пора постареть, сколько можно быть свежее нас всех!
Гриша пришел с гигантским клетчатым, неописуемых размеров и заграничных пропорций чемоданом.
— Ты получил мою записку?
— Я получил твою записку!
— Ты сам тащил такой чемодан?!
— Я?! Почему я буду тащить такой чемодан, если я приехал на такси? Шофер поднял мне сюда чемодан!
— Эй, наверху! Не закрывайте дверь!
— Моя старшая дочь, мой старший зять!
— О'кей! Очень приятно!
— А Шурик?
— Он зашел за девочкой.
— Она придет?
— Он сказал — да.
Не успели женщины обставить стол, не успели мужчины выпить перед ужином по стопке, прозвучала — два подряд и третий длинный — Шуркина сигнализация.
— Знакомься, дед!
Саул Исаакович тряхнул девичью руку.
— Проходите!
Узенький затылочек был у девочки, каблучки-шпилечки были у нее, пуговки на спине до самого пояска.
— Господи! В чем там поместились грядущие поколения?!. — умилился Саул Исаакович.
Больше никого не ждали. Но Гриша не позволил садиться к столу, втащил на тахту чемодан, раскрыл его и — начал.
Первой Гриша одарил Ревекку. Он вытащил для нее отрез джерси — все женщины ахнули. Потом Гриша потянул за рукав большой свитер с коричневыми собаками по всей груди, вручил Саулу Исааковичу и заставил примерить.
Девочка сосчитала собак, их оказалось шестнадцать.
Шерстяной отрез достался Марии Исааковне, шелковый — Асе. И что-то перепало ее мужу Сереже, а джинсы достались Шурику, спортивная кофточка — девочке. И кому-то плащ, а кому-то шарф, и что-то еще, и что-то еще извлекал из чемодана Гриша. Наконец, извлек детский ковбойский костюм.
