— Есть ещё одна вещь, о которой ты забыл, — улыбнулась Таури. — Орден в курсе происходящего. Пусть преподобный Дэв решает, что делать.
— Снимаешь с себя ответственность?
— Чтобы что-то снять, надо это на себя сперва взвалить. А я не отвечаю за судьбы мира. Только за себя и заказ. Заказ я выполнила.
— Но сама стоишь на пороге смерти, — напомнил Ёрк.
— Серафимы не умирают от старости, — спокойно отозвалась Таури. — Значит, пришел и мой черёд.
Ёрк помолчал, а потом тихо спросил:
— Зачем ты всё время подчёркиваешь свой возраст? Я и так вижу, что ты намного старше меня.
— Да ну? — Таури села и посмотрела на мага с интересом. — И насколько я старше, по-твоему?
— Раза в полтора-два, — поморщился Ёрк.
— Почему ты так решил?
— Ты смотришь не так, как мои ровесники. Говоришь. Двигаешься. Даже оглядываешься по-другому.
— Ты проницательный, — вздохнула Таури. И вспомнила: — А как ты колдовал-то со связанными руками? Это же невозможно?
— Это в академии невозможно, — криво улыбнулся Ёрк. — А жизнь и не такому научит. Верёвка когда-то живой была, а пальцы свободны. Простое заклинание можно сплести.
— Почему в академии об этом не знают?
— Потому что академиков не связывают.
— И потом не бьют, — закончила Таури.
— А ещё ты всё время намекаешь на мою беспомощность, — отсутствующим тоном добавил Ёрк.
— Ты что, решил со мной отношения выяснить? — изумилась Таури. — Нашел время!
— Потом может не получиться, — злорадно напомнил Ёрк. — Кто его знает, как быстро целители на помощь придут.
— А снова наложить это же заклинание нельзя?
— Нет. Им можно пользоваться только один раз. И потом, мне надо телепорироваться в Цитадель, не забыла? У меня квалификационный экзамен.
— Серьезная проблема, — пробормотала Таури, вдруг почему-то обидевшись.
— У кого какие, — спокойно отозвался Ёрк. — Сама сказала, каждый должен выполнять свою задачу. Я — маг и должен подтвердить свою лицензию. Готовься, будем телепортироваться в Орден.
— Подожди, — попросила Таури. — Ещё немного, ладно?
Ёрк кивнул и тоже стал смотреть в небо. В эту секунду Таури была ему благодарна за молчание. Объяснять было стыдно, телепортироваться — страшно.
Таури очень не хотела умирать ещё раз.
* * *
Кадавры окружали со всех сторон. Они напирали, давили своими холодными и жесткими телами. Таури хотела закричать, но крик не шел из стиснутого гола. Тело не слушалось, не удалось даже шевельнуть пальцем. Рядом с лицом воняло трупом и мокрой землёй. Желудок судорожно сокращался в сухой рвоте, и дышать становилось всё трудней и трудней.
