Одной девочке подарили такие, в детстве. Её снаряжали в первый класс. Банты, платье, гладиолусы, всё так серьёзно, будто следующая встреча с родителями состоится через пятьдесят лет. Её вытряхнули из сандалий и вставили в туфли. И она сразу почувствовала, детство кончилось.
— Ну как, нравится? — спросила мать ласковым голосом.
Туфли жали везде, даже в локтях. Это значило, внешний вид удался. Кто не знает, главный секрет женской красоты — чем хуже самочувствие, тем лучше выглядишь.
И повели учиться. Обувь была мучительно красива. Школа наоборот, попалась неудачная по цвету и форме, народ в ней противный и солнце светило по-дурацки. Девочку подвели к неприятной, почти саблезубой женщине. Сказали, это Нина Петровна. Завтра нужно будет её найти и впитать свет знаний. Девочка про себя решила, будет искать самое ужасное на вид, потому что её учитель — гомункулус.
А второго сентября ей вернули сандалии. Очень неожиданно. Девочка не подозревала, насколько привязалась к ним за лето. Почти до слёз. В этот день солнце светило лучше, дети выглядели ничего, школа оказалась даже со столовкой. Осталось найти существо пострашней, сказать «Здрасте, я Люба Богомолова». И заплакать.
Искала, искала, вроде все симпатичные. Наконец нашла. Так весь день и просидела рядом с гардеробщицей. Счастливая вся, в сандалях.
Теперь она выросла и вот вчера говорит:
— Пойдём гулять. У меня есть туфли, отличные, очень удобные, только ногу пластырем надо заклеить: здесь, здесь, и тут ещё, потолще. Конечно, всё равно натрут, но если гулять недолго, за неделю пройдёт.
При этом у неё есть ещё и НЕУДОБНЫЕ туфли. Она их надевает на свадьбы лучших подруг, чтоб не так за них радоваться.
Я не помню снов, или не вижу, смысл один. И вдруг врывается в мой сон Таня Б., в таких прозрачных штанах, какие забыть невозможно. Было видно по штанам, Таня мне снится с самыми серьёзными намерениями.
Мы не виделись пятнадцать лет. Раньше она была училкой в очках и в цыганской юбке. Но за годы разлуки похудела, изучила гимнастику и множество балетных прыжков. Очень мило с её стороны, я как раз не люблю эротических снов, где женщины большие и тяжёлые как памятник.
Стремительная Таня махала ногами, словно крыльями. Я подбадривал её отдельными кавалеристскими междометьями. Волнующий этот танец как бы звал бороться с условностями в сексе.
Ни один сонник не расшифровывает училок, машущих ногами. Про балет пишут отдельно, — «к изменам и ревности».
