– Мы познакомимся… – эхом повторила Анна. – Что ж… Попробуем! Но сначала, может, перейдем на ты?
– Давайте перейдем… То есть я хотел сказать: давай! – Матвей улыбнулся.
В общем, Анна дала свое согласие сразу – без жеманства и каких-либо условий. То есть условие все-таки было. Но настолько нетрудное, что Матвей был даже рад его исполнить.
– Надо бы получить благословение родителей, – тихо сказала Анна, нежно обнимая Матвея за шею.
– Я – всецело «за». Готов отправляться за ним хоть сейчас…
– Сейчас – рано. Папы все равно дома нет. Он на Фобосе, с рабочим визитом. Нагоняет на местных лодырей страху.
– Ладно. Пусть. Пусть сейчас рано. А когда не рано? Когда в самый раз?
– В самый раз будет в воскресенье. И папа вернется, и у мамы выходной.
– А кем работает твоя мама?
– Она работает папиной женой.
– А именно?
– У нас на Марсе «жена губернатора» – официальная должность. С официальной зарплатой.
– А «дочь губернатора» тоже должность?
– В проекте бюджета следующего года предусмотрено и такое. А пока что мне приходится работать инструктором-спелеологом в Планетографическом Обществе.
Неделя пролетела быстро. И вот уже Матвей с большим букетом левитирующих лунных орхидей – иссиня-черных и перламутрово-розовых – стоял на пороге загородного домика Петровских.
Анна по случаю значительного события сменила разбитной девчоночий стиль на фасон «пай-доченька». В ушах у нее блестели два желтых бриллианта, которые необычайно шли к ее загорелой шелковой коже.
И вот уже все четверо – Петровские и Анна с Матвеем (в их движениях появилось что-то от повадок нашкодивших школьников) – сидели в гостиной. Ее стены были расписаны буколическими фресками, а потолочная голограмма имитировала ясное звездное небо таким, каким его видят люди Земли, живущие, к примеру, в городе-герое Севастополе. То есть с Луной и типичными для Северного полушария, лезущими в глаза Сириусом и Вегой.
– Не хочу ни на что такое намекать, милые мои, – грудным голосом опытной светской дамы пропела или, скорее, проворковала мама Анны, Наталья Артуровна, – однако напомню, что мы с моим Ванечкой познакомились тоже весьма необычно! Ваня спас меня и мою машину, когда та во время очередного кометного паводка оказалась в кювете, по самые дверцы в воде!
– Подумаешь… спас! Это Матвей Степанович нашу Аньку спас! А я тебя так, слегка развлек, – ответствовал Ваня, он же Иван Аристархович Петровский. – Можно сказать, дотащил до загса на буксире!
Отец Анны сразу понравился Матвею своим чувством юмора, безукоризненными манерами и умением держаться. У него был округлый, бархатный, словно бы баюкающий тенор. Слушать Ивана Аристарховича было легко и приятно. И все собравшиеся за столом делали это с удовольствием. Анна предупреждала, что «коньком» ее отца являются разнообразные исторические изыскания. Поэтому, когда зашла речь о родословных, Гумилев не удивился…
