. В лекциях по русской истории он говорил о Сильвестре, который «собрал около царя особый круг советников, называемый обыкновенно «избранною радою»… Это не была ни «ближнияя дума», ни дума вообще, а особая компания бояр, объединившихся в одной цели овладеть московскою политикою и направить ее по-своему… Нет сомнения, что «избранная рада» пыталась захватить правление в свои руки и укрепить свое влияние на дела рядом постановлений и обычаев, не удобных для московских самодержцев»
>{42}. С. Ф. Платонов полагал, что Избранная Рада «служила орудием не бюрократически-боярской, а удельно-княжеской политики», желая «ограничения царской власти не в пользу учреждения (думы), а в пользу известной общественной среды (княжат)»
>{43}.
В рецензии А. Е. Преснякова на книгу С. Ф. Платонова «Иван Грозный» проводится прямое противопоставление Избранной Рады Ближней Думе>{44}.
М. К. Любавский в Избранной Раде видел совет, без которого царь не решал никаких дел. «На первый взгляд, — замечал он, — кажется, что эта избранная рада была все тот же интимный совет, ближняя дума или комнатная, с которой вершил всегда дела отец Ивана Грозного Василий Иванович. С формальной стороны избранная рада, конечно, была продолжением ближней думы. Но по действительному значению своему она была далеко не то, что прежняя ближняя дума: избранная рада стала не только помогать самодержавной царской власти, но и опекать ее, ограничивать ее»>{45}.
Избранная Рада представлялась Р. Ю. Випперу «тесным советом» при Иване Грозном. Отметив, что название Избранная Рада принадлежит кн. Курбскому, историк говорит: «Ни у кого другого этого названия не встречаем; а русский эмигрант, разумеется, применяет его недаром: у него перед глазами высший совет, ограничивающий власть польского короля, «паны-рада»>{46}.
По мнению К. В. Базилевича, «инициаторами в образовании «Избранной рады» были близкие к великому князю священник Сильвестр и дворянин Алексей Адашев… После пожара и московского восстания 1547 г. они собрали вокруг себя из княжеской и боярской знати людей, образовавших неофициальный совет при московском государе. Его следует рассматривать как собрание людей, принадлежавших к дворцовой знати, одинаково смотревших на задачи внутренней и внешней политики. Позже князь Курбский назвал его «Избранной радой» (советом) лучших, избранных людей»>{47}. К. В. Базилевич полагал, что Рада «не имела постоянного состава». Историк верно, на наш взгляд, угадал характер Избранной Рады, считая ее «неофициальным советом». Но с ним трудно согласиться, когда он говорит, что этот совет (Рада) не имел постоянного состава, Если бы это было так, то Избранная Рада была бы долговечнее, чем это произошло в действительности.
