— Я связана с человеком, недостойным меня, — продолжала фрейлейн фон Вангель, — но я протестантка, и моя религия, приверженцем которой я была бы счастлива видеть и вас, допускает развод. Не думайте, однако, что в настоящее время я могу чувствовать любовь к кому бы то ни было, даже к человеку, который внушает мне глубокое доверие и уважение: я могу предложить вам только дружбу. Мне очень нравится Франция; можно ли, узнав ее, забыть о ней? Мне нужен защитник. Вы умны, у вас знатное имя и все данные, чтобы занять высокое положение в обществе. Большое состояние может сделать ваш дом самым блестящим в Париже. Согласны вы повиноваться мне, как ребенок? Этой ценой, но никак не иначе, вы через год сможете получить мою руку.
В течение этого длинного монолога граф де Рюпер взвешивал все за и против этого романа, осложненного таинственными обстоятельствами, но сулившего ему крупное состояние, и притом романа с женщиной, безусловно, привлекательной. Сделав изящный жест, он поклялся Минне, что будет во всем повиноваться ей. Он всеми возможными способами старался проникнуть в ее тайну.
— Все ваши усилия напрасны, — сказала ему Минна, смеясь. — Можете ли вы соединить в себе мужество льва с послушанием ребенка?
— Я ваш раб, — сказал граф.
— Я живу под чужим именем в окрестностях Экса, но знаю все, что здесь происходит. Через восемь или девять дней посмотрите на озеро в то мгновение, когда на церковных часах пробьет полночь, — вы увидите плавающий на волнах кувшин. На следующий день в девять часов вечера я буду здесь; вы можете прийти. Но стоит вам произнести мое имя или сказать кому-нибудь хоть слово — и вы меня никогда больше не увидите.
С прогулки по озеру, во время которой не раз заходил разговор о красоте Аникен, г-жа де Ларсе вернулась в раздраженном состоянии, несвойственном ее полному достоинства и умеренности характеру. Она сделала Минне несколько резких замечаний, которые жестоко уязвили молодую немку, так как слова эти были произнесены в присутствии Альфреда, не попытавшегося защитить ее. В первый раз за все время Минна ответила остроумно и колко; г-же де Ларсе почудилась в ее тоне уверенность женщины, которая позволила себе забыться, зная, что она любима, и гнев ее перешел все границы. Она обвинила Минну в том, что она назначает некоторым лицам свидания у г-жи Крамер, которая, несмотря на якобы происшедшую между ними размолвку, является ее сообщницей.
«Неужели это чудовище де Рюпер успел предать меня?» — подумала Минна. Альфред пристально смотрел на нее, как бы стараясь разгадать истину. Пытливость этого взгляда придала ей мужество отчаяния; она холодно отвергла возведенную на нее клевету и не прибавила больше ни слова. Г-жа де Ларсе отказала ей от места. Было два часа ночи, и Минна попросила верного Дюбуа проводить ее к г-же Крамер.
