С Николаем Леонидовичем мы стали близкими друзьями, несмотря на большую разницу в возрасте. Сколько интересного рассказывал он мне о своих занятиях со Станиславским в Оперно-драматической студии (он ведь был среди последних его учеников), о семье Собиновых, с которой был связан какое-то время, когда был женат на дочери Леонида Витальевича и Нины Ивановны Собиновых - Светлане.
Он делился со мной всеми своими радостями и бедами. В Малом театре, которому он отдал более сорока лет, у него было не все благополучно. Он не играл многое из того, что мог бы сыграть, и, видя причину этого в старых счетах с ним художественного руководителя театра М.И. Царева, он как будто смирился со своей участью играть небольшие роли и эпизоды в таких спектаклях, как «Перед заходом солнца», «Сирано де Бержерак», «Мамуре». К тому же мешало здоровье. А ведь было время, когда он был одним из любимых актеров завсегдатаев Малого театра, играя Карандышева в «Бесприданнице» Островского, Хлестакова в «Ревизоре» Гоголя или Петра в «Мещанах» Горького. Единственная серьезная роль, которую он еще продолжал играть, была роль в горьковских «Дачниках» в постановке Бориса Бабочкина. Но и ее он играл в очередь.
Теперь, когда он получал новую работу, даже, если она была на двух страницах, он всегда азартно брался за дело. И стремился сделать его «на пять с плюсом», как он сам говорил. Однажды он пригласил меня на спектакль (инсценировка по повести И.С.Тургенева «Яков Пасынков»), поставленный в качестве эксперимента артистом Эдуардом Марцевичем. Спектакль показывался в театре в маленьком зале, носящем имя Островского. У Афанасьева там была небольшая роль доктора, в общем, эпизод, но он придумал такую интересную деталь - осматривая пациента, прописывая ему лекарства, одновременно он пытался отогнать воображаемую муху, которая садится ему то на нос, то на лоб. Это была совершенно законченная концертная сцена. Жаль, что спектакль так и не увидел свет большой рампы - худсовет театра во главе с Царевым счел режиссерский почерк Марцевича непригодным для Малого театра.
Через какое-то время, когда главным режиссером театра был назначен Владимир Андреев, Николай Леонидович получил роль Вениамина Владимировича Скворцова, отца молодой балерины в его спектакле «Игра» по Ю.Бондареву. В своей единственной сцене с главным героем, (его играл Юрий Соломин), к которому он приезжает, чтобы обвинить его в гибели своей дочери Ирины, а уходит от него с ощущением и своей вины в случившемся, он сумел создать очень интересный характер. А как скрупулезно он работал над ролью митрополита Всея Руси Дионисия, когда его вводили в спектакль «Царь Федор Иоанович»! Как важно было для него не нарушить ни одну мизансцену постановщика этого спектакля Бориса Равенских! Сколько раз, даже при мне, он разговаривал на эту тему по телефону с Галиной Александровной Кирюшиной, хранительницей этого спектакля ее покойного мужа и игравшей тогда царицу Ирину.
