Гэрри обвел взглядом переполненную комнату. Тридцать два человека да еще пятеро зашивают раны собакам. Весь персонал на месте.
— Итак, — начал Гэрри, — все вы знаете, что произошло. Блэр хочет исследовать останки существа, чтобы убедиться в том, что оно окончательно и бесповоротно мертво.
— Я не знаю даже, видели ли мы его настоящего. — Блэр посмотрел на прикрытый брезентом труп. — Может быть, оно имитировало образ создателей корабля, но мне кажется, что это не так. Судя по всему, оно родом с более жаркой планеты, чем Земля, и в своем истинном обличье нашей температуры не выдерживает. На Земле нет ни одной формы жизни, приспособленной к антарктической зиме, но лучший компромисс из всех — собака. Оно нашло собак и принялось за вожака — Чернака. Остальные собаки всполошились, порвали цепи и напали на существо прежде, чем оно успело закончить свое дело. То, что мы обнаружили, было частично Чернаком, а частично тем существом, которое мы нашли у корабля. Когда собаки напали на него, оно стало принимать обличье, самое, по его мнению, подходящее для боя, превращаться в какое-то чудовище своей планеты.
— Превращаться? — резко спросил Гэрри. — Как?
— Все живое состоит из протоплазмы и микроскопических ядер, которые ею управляют. Это существо всего лишь вариация природы: клетки из протоплазмы, управляемые ядрами. Вы, физики, можете сравнить клетку любого животного существа с атомом — основная масса атома состоит из орбит электронов, но сущность его определяется ядром.
То, с чем мы столкнулись, не выходит за пределы нашего понимания. Все это так же естественно, так же логично, как и любое другое проявление жизни, и повинуется обычным законам. Дело лишь в том, что в протоплазме встреченного нами существа ядра управляют клетками произвольно. Существо переварило Чернака и, переваривая, изучило все клетки его тканей, чтобы перестроить свои клетки по их образцу.
Блэр отдернул брезент, из-под которого показалась собачья нога.
— Вот. Это не собака. Имитация. Но со временем даже с микроскопом нельзя будет отличить перестроенную клетку от настоящей.
— А если бы у него хватило времени? — спросил Норрис.
— Тогда оно превратилось бы в собаку. А другие собаки приняли бы ее. И мы тоже. И не смогли бы ее отличить от других ни рентгеном, ни микроскопом, ни другими способами. Мы столкнулись с представителем в высшей степени разумной расы, познавшей тайны биологии и умеющей использовать их.
— Что же оно собиралось делать дальше? — спросил Барклай, глядя на тело под брезентом.
