Я возмущался.
— Иван Петрович, — горячился я, — невозможно! Вы говорите, что все это естественно?
— Ну конечно, естественно. От природы так дано, — отвечал Иван Петрович.
— Иван Петрович, — горячился я, — хочется послать к черту эту вашу природу.
— Ну что ж! И пошли. Да толк-то какой? Или ты думаешь, что от твоей чертовщины что-то изменится?
— А у вас какой толк? Вы смотрите на кровь, на убийство, на жесткость, на все кровавые сладострастия жизни, и — что же? Посматриваете и усики себе покручиваете.
— Чудак ты человек, — добродушничал тот. — А что же остается делать? Ведь если бы оно было противоестественно, это можно было бы устранить. Да оно и само долго не продержалось бы. А ведь раз оно естественно, то как же ты против естества пойдешь?
— Пойду!
— Против природы?
— Против природы!
— Да ведь это бунт против жизни!
— Это бунт против холуйства перед жизнью. Довольно вы нас учили идолопоклонствовать перед жизнью. Жизнь — это болото, невылазная лужа. Не во всяком же болоте мне тонуть. Подумаешь, «жизнь»! Кулаком в морду вашей жизни! Пусть замолчит, сократится, пусть знает свое место, пусть перестанет нахальничать, издеваться, глумиться над всем святым. Пусть попридержит кровь и не пожирает живого тела. Пусть будет поскромнее. Пусть будет шире, выше, благороднее, спокойнее, мудрее, человечнее, наконец!
— Хо-хо-хо-хо! — от души хохотал Иван Петрович. — Ну и сказанул! Ну и дербалызнул! Уморил! Ей-богу, уморил. И какое эдакое благородство. Я-де (вот что. Ты-де мне не тычь, я не Иван Кузьмич. Я-де вам еще покажу. И-о-го-го-го! Я-де вам еще пропишу ижицу. А? Хорош! Ей-богу, уморил.
— Вы, Иван Петрович, не увиливайте от вопроса, — горячился я. — Вы мне прямо скажите: все естественное позволено или не все? Нет, вы напрямки. Ведь это же мой единственный вопрос.
— Да чудачишка ты этакий! — отвечал тот, сдерживая искренний смех. — Ведь это же наука. Это наука так говорит.
— Что говорит наука? Я вас не понимаю.
— Наука так говорит, понял?
— Ничего не понял. Что наука говорит?
— Ну ты непонятливый! Наука выставила закон борьбы за существование.
— Ну и?
— Ну и вот. Борьба есть закон жизни.
— Я вас спрашиваю: все позволено или не все позволено, что ваша наука считает естественным?
— Да раз наука считает это естественным, как же это не позволено?
— Убивать естественно?
— Если убийство тебя спасает от смерти — естественно.
— А умирать естественно?
— Естественно.
— Так чего же вам спасаться от смерти?
— Спасаться от смерти естественно.
