В конце концов я оставил машину в покое и стал осматриваться. За обочиной дороги там, где я остановился, был глубокий овраг и никаких признаков цивилизации и человеческого присутствия. С другой стороны — шестирядная скоростная дорога. Я не знал,что делать. Наконец, мне пришла мысль ехать дальше на попутных. Я
попытался изобразить сначала тревогу, потом возбуждение, потом пафос, но никто не остановился, никто даже не взглянул на меня. Я почувствовал себя отверженным. Неужели им действительно нет до меня никакого дела?
Минут пятнадцать спустя молодой студент колледжа остановился и спросил: "Могу ли я вам помочь?" Я в жизни не слышал более сладостных слов. Когда мы уже отъехали далеко от места приключения, он сказал мне, что интересуется проблемой личностного развития, и я рассказал ему о некоторых приемах в области терапии видения. Он спросил: "А не попробовать ли нам применить их сейчас к нашему случаю?" Мы тут же занялись этим вместе. Мы решили, что мои эмоции, возникшие в тот критический момент, следует обозначить как панические. Эта мысль мне решительно понравилась: ведь мое воображаемое "я" видело себя компетентным, уравновешенным, холодным и всегда владеющим ситуацией.
Прослеживая связь своих панических эмоций с источником восприятия, я сделал удивительное открытие. Как ни странно, моя паника не была вызвана опасностью для жизни или риском телесного повреждения. Она не была также вызвана и явным безразличием водителей, проезжавших мимо. Скорее всего причиной ее было то, что я оказался не в силах контролировать ситуацию, не знал, что же мне делать. Очевидно, что раньше я всегда придерживался того заблуждения, что всякий, кому приходится действовать наощупь, импровизировать, кто оказывается в затруднительном положении, как-то лишается также и респектабельности в собственных глазах и в глазах окружающих. Очевидно, что часть моей личности и чувство собственного достоинства в какой-то мере срослись с представлением о том, что я способен управлять любой ситуацией. Открыв это однажды, я получил возможность сопоставить это свое новое понимание с ситуациями из своего прошлого. Переосмысливая события своей жизни, я обнаружил, что правильность этого прозрения существенно подтверждается опытом всей моей жизни, который дожидался, когда же я буду готов к тому, чтобы понять и воспринять его, когда же я сам захочу увидеть, что он означает. Сохранять контроль над любой ситуацией, всегда знать, что нужно делать в данный момент, — все это стало частью моей охранительной работы. Устранение этого искажения несомненно является одним из условий моего возрастания как личности, условием моего более полного участия в жизни.
