Население Сантьяго-де-Куба узнает, что нас взяли в плен и что мы там. Это уже знает весь город, и на власти оказывается большое давление, чтобы спасти нам жизнь. Конечно, приходит командир полка, чтобы нас допросить. Но это очень важный момент, потому что наша операция произвела впечатление на самих солдат, на самих военных;
в отдельных случаях они говорили об этом с определенным уважением, с определенным восхищением, к нему присоединялось удовлетворение от того, что непобедимая армия отбила атаку и захватил нападавших в плен. К этому добавляется еще один психологический фактор: они уже ощущали некоторые угрызения совести, потому что к тому времени убили от семидесяти до восьмидесяти пленных, и население знало об этом.
Фрей Бетто. Ваших товарищей?
Фидель Кастро. Да, из прежних, из тех, кого они схватили в разное время, они убили от семидесяти до восьмидесяти человек; небольшому числу удалось спастись, несколько человек осталось в плену, в том числе группа тех, что были со мной, и некоторые, кого поймали в разных местах и только случайно не убили, а также благодаря протесту общественного мнения и, конечно же, благодаря действиям видных лиц города и архиепископа, который выступал в нашу защиту, поддерживая общественное мнение. Некоторых удалось спасти, некоторые сдались сами или сдались через посредничество архиепископа. Но в действительности для наше маленькой группки, когда нас схватили, решающим было поведение того армейского лейтенанта.
Фрей Бетто. А что стало с этим лейтенантом после победы революции?
Фидель Кастро. Ну, затем, за несколько лет до победы, на этого лейтенанта возложили ответственность за то, что нас не убили. Вину за то, что нас не убили, возложили на него.
Они позже сделали еще ряд попыток убить меня, но безуспешно. Потом наступил период тюремного заключения и, когда мы вышли из тюрьмы, - изгнание, экспедиция на «Гранме», борьба в горах. Организуется наша партизанская армия. Опять поначалу новые поражения, они снова думали, что уничтожили партизанскую армию, но наша ария возрождается из пепла, превращается в реальную силу и борется уже с перспективами на победу.
В тот период лейтенанта демобилизовали из армии, и когда побеждает революция, мы вводим его в новую армию, повышаем в чине, делаем капитаном; он был командиром эскорта первого президента, назначенного революцией. Так что он был во дворце, был командиром президентского эскорта. К несчастью – и потому я думаю, что ему тогда было немногим больше сорока, примерно через восемь-девять лет после победы революции этот человек заболевает раком и затем умирает 29 сентября 1972 года, будучи офицером армии. Все его очень уважали, очень считались с ним. Его жизнь спасти не удалось. Его звали Педро Сарриа.
