— Ты знаешь, — с ноткой удивления в голосе заявил вдруг Валера, — что-то похожее я действительно видел. Место это километрах в восьмидесяти отсюда. Скала почти отвесная, без альпинистского снаряжения не взобраться, так что я сфотографировал эту скалу. Иногда рассказываешь, где побывал, а они — брось, не трепись, мол. Я ему сразу слайд — смотри!..
Все примолкли — было ясно, что осилить 80 километров — это нереально. Однако теперь Валера более внимательно слушал Нелю. Даже как-то заинтересованно…
— Потом я увидела что-то наподобие больших ворот в скале, — продолжила она, — туда входит какая-то военная техника, недалеко стоят солдаты в очень красивой форме. Я расшифровала это так: нам надо найти место, где в скалах находится разрыв, нечто вроде прохода…
— Погоди-ка, — остановил ее Гущин, потом, глядя вверх, забормотал. — Ворота, ворота… Слушай! — воскликнул он вдруг. — Так есть такое место, точно! Недалеко, у океана. Там как раз прибрежная скальная гряда как бы разрывается, можно выйти прямо к океану. Я туда дважды ездил. Берег завален всякими вещами, которые волны выбрасывают.
Что мы только не находили: лопаты, ведра, веревки, канаты, шары, красивые бутылки — все импортное! Даже зажигалки…
— Ну что? — Виктор нетерпеливо посмотрел на Нелю.
В этот момент она и Вия сидели, низко опустив головы над картой, и разглядывали место, куда ткнул пальцем Гущин.
— Вия, узнай у СВОИХ насчет сопки Крутой и океана. Правильно ли мы определили эти места?
Вия несколько секунд смотрела на зажатую в руке рамку — та неожиданно дрогнула.
Да, правильно, — сказала она.
— Сколько отсюда до океана? — поинтересовался Виктор.
— Километров двадцать пять — тридцать будет, — пожал плечами Гущин — Все зависит от дороги, а то туда и за двое суток не доберешься. Это на вездеходе, а пешком — трудно сказать…
— Ладно, пока этот вопрос обсуждать не будем, поздно уже, — Виктор поднялся. — Кто первым останется дежурить? Завтра буду назначать, а сегодня нужны добровольцы.
Не знаю почему, но я откликнулся первым. Подал голос и Субботин. Нас двоих и оставили — конечно, одному дежурить нельзя.
Виктор показал пакет с факелами и патронами — он их спрятал под дерево, — и все разошлись по палаткам.
Из дневника Вии
И вот я на Камчатке! Не вылезая из вездехода, мы перебрались на пароме на восточный берег озера и за шесть часов проехали вдоль него около 80 километров. Возле устья реки свернули вглубь и пошли по «кочкарнику»— это крупные плотные кочки, поросшие голубичником, морошкой или вороникой, типичными северными ягодами. Вокруг много жимолости, стелющиеся формы карликовой березы, рябина, ивняк, ольшаник… Стволы кустарников удивительно прочны — вездеход не ломает их, а лишь пригибает. Кочкарник местами переходит в так называемые култуки. Здесь почва ровная и крепкая, но рябина, ива, ольха становятся в рост человека и выше. Здесь вездеход продирается с трудом — кусты образуют плотную стену; пешком одолеть эти заросли тоже чрезвычайно трудно. Дополняют ландшафт места, где травы превышают рост человека. Вдоль речной долины по краю высоких берегов (старое русло очень широкое) стоят настоящие березовые рощи. Правда, береза здесь особая— видовое название «береза каменная». Они ветвятся от самой земли. В иных местах такие рощицы напоминают причудливые театральные декорации или деревья с японских картин… Лагерь установили на берегу речки в березовой роще.
