Он отвел Козявку в сторону и зашептал ему на ухо:
— Знаешь, я слышал у отца в кабинете, будто к нам еврейская дружина самообороны приехала… сто пятьдесят человек… Тайком… И у всех револьверы и бомбы. Может быть, не стоит сегодня?
— Ну-у!.. — Козявка оттопырил нижнюю губу, что должно было означать величайшее презрение. — Подумаешь, оборона!.. Казаки — и вдруг испугались… Тем более нам нужно совершить налет. Кто не боится, тот со мною! — обратился он к армии.
Армия дружно, как один, шагнула вперед.
Струсивший было есаул занял свое место.
— Спрячьтесь здесь и ждите моего сигнала, — скомандовал Козявка. — Я крикну: ко мне! — тогда делайте шум.
Салтановцы тесно прижались к задней стене низкого свинарника.
Потревоженная свинья хрюкнула, перевернулась на другой бок, хлюпнула по жидкой грязи и затихла.
— Есаулы, со мной! — скомандовал Козявка. Подойдя к двери жестянщика Зелиховича, Козявка постучал в дверь козьей ножкой.
За дверью послышался женский старческий голос:
— Кто там?
— Пожалуйста, откройте! — ласково попросил Козявка.
Дверь открылась. На пороге показалась сгорбленная старуха. Белый платок узкими заячьими ушами свисал низко, чуть ли не до пояса. На остром, как полумесяц, лице горели черные восточные глаза.
— Кого вам нужно? — спросила она Козявку.
— Здесь живет портной Егоров?
— Какой портной, когда здесь живет жестянщик Зелихович. Вы разве неграмотный?
Она показала длинным костлявым пальцем на крошечную вывеску.
— А нам сказали, что здесь живет портной Егоров.
— Так я же вам говорю… никакого Егорова нет. Я такого не слышала. Может быть, это на Старом базаре?
— А здесь что же — Новый базар? — грубо перебил старуху Салтан.
— Какой базар? Здесь никакого базара нет.
— Как нет базара, когда здесь живут жиды!
Старуха поспешила в глубину темных сеней. Белый платок с длинными концами дрожал, колыхался в темноте. Она пыталась закрыть дверь. Но Салтан вставил носок сапога между дверью и рамой.
— Вы бы шли себе, милые паничи, домой, — дрожал голос старухи. — Я вижу, вам никакого портного не нужно. А у нас никого нет дома.
— Нам нужно портного Егорова! — с тупым упорством твердил Козявка, наступая на старуху. Оба есаула уже шаркали подошвами по земляному неровному полу сеней, щелкая нагайками и каблуками.
— Ну, вы, идите, идите! — Цепкими, высохшими пальцами старуха схватила Козявку за кушак и толкнула его к порогу на улицу в лунную ночь, светлым пятном переступившую порог вслед за гимназистами.
