А минутой позже, когда он соприкоснулся с внешними, ближайшими слоями ее памяти, понял, что и она рискует ничуть не меньше, чем он.
Наконец в ее лице что-то изменилось - дрогнули губы, изумленно приподнялась бровь.
- Не понимаю, что это?!
"Не говори вслух, пожалуйста, не говори вслух! Просто повторяй про себя нужные слова!"
"Но телепатия такой силы... Я никогда не слышала про такое... Только у Таннов..."
"А я и есть тот самый распроклятый, недоношенный Танн!"
Наконец она заговорила на нужном ему языке, пока еще отрывочно, неровно, но это не важно. Самое трудное теперь позади - она его слышала! А он мог почувствовать любое движение мыслей в ее голове. Даже еще не родившиеся слова становились для него понятны, словно он смотрел в открытую книгу.
Не зря он запретил себе подобные эксперименты! Слишком дорого обходится погружение в чужое сознание. Он чувствовал ее боль, гнев, оскорбленное достоинство. Он ощущал ее ужас перед возможным надругательством над собой и готовность пожертвовать всем ради любимого человека.
Но главное - она его слышит! Он почти уже перестал на это надеяться.
"Не молчи! Все время продолжай нести какую-нибудь чушь!"
"Но не могу же я одновременно..."
"Придется, Илен. Иначе они заподозрят неладное и прервут наше свидание".
Впервые с той минуты, как она вошла, он назвал ее по имени и не подозревал, что даже произнесенное в мыслях ее имя вызовет в нем такой всплеск эмоций. Но важно было лишь то, что она почувствовала этот всплеск, и он сейчас же узнал об этом в ответной волне ее ментального поля.
"Видишь, какой это трудный способ общения - он, в принципе, исключает ложь. Возможно, поэтому люди так боятся его... И, кажется, лишь сейчас я начинаю понимать, за что они так ненавидят Таннов".
Глава 13
За стеной комнаты свиданий сидели в удобных креслах полковник Ковалев и его заместитель лейтенант Громов.
Стена, покрытая специальным поляризующим свет составом, казалась полностью прозрачной, а благодаря хорошей звуковой аппаратуре, невидимые для тех, кто находился с противоположной стороны, они чувствовали себя, словно зрители в ложе первоклассного театра. На Ганимеде было не так уж много развлечений, и спектакли, поставленные самой жизнью и лишь слегка подправленные их посильным участием, доставляли им истинное наслаждение.
- Она все время несет какую-то чушь! - недовольно поморщился Ковалев, Можно подумать, эта женщина прилетела с Земли специально для того, чтобы рассказать Бирсову о том, что на транспортном корабле не было буфета!
