Они с криками влетели в деревню и, не сдерживая распаленных дико храпевших купов, пронеслись мимо шарахавшихся людей. Где-то близко закричали женщины — протяжно, рыдающе тоскливо, всегда они кричат здесь при набегах. Взвыла и забилась в пыли угодившая под копыта собака, вопли нарастали, с полей бежали мужчины — в деревне прекрасно поняли, зачем в Вауле ворвались вооруженные всадники.
Как ни странно, те трое и не думали никуда скрываться, только сейчас, заслышав вопли и нарастающий грохот копыт, заметались по двору, разыскивая неизвестно куда засунутое с пьяных глаз оружие. Через несколько секунд один из них рухнул лицом вниз, вцепившись обеими руками в древко пробившего его насквозь копья. Второй успел выдернуть дубину из-под кучи корзин, но в воздухе просвистел томагавк и угодил в цель под дикий вопль команча. Третий, рывками бросаясь из стороны в сторону, бежал к лесу. Стрела впилась ему в шею, и он пробежал несколько метров, прежде чем рухнул.
Трещало пламя, мгновенно охватившее хижину. Всадники медленно двинулись прочь. Мужчины, столпившиеся на окраине селения, опускали копья и расступались — убедившись, что этим все и кончилось, деревня молчаливо признавала правоту соседей…
3. Монолог третий. Вадим Ребров, пока еще заместитель начальника станции
Они молча привязали купов и разошлись в разные стороны. Никто не подошел ко мне, и это избавляло меня от необходимости зачитывать еще и им только что полученную космограмму. Я смял в кулаке ленту.
Утром на орбите должна была появиться эскадра. «Дон Кихот», «Зодиак», «Малабар», «Болид», «Звездный тигр» — огромные транспортники, колоссы. Плюс уполномоченный Совета астронавтики, находившийся на борту «Зодиака». Все это, вместе взятое, могло означать только одно…
Я подошел к перилам и оглядел окрестности так, словно только что, впервые прилетел сюда, и теперь знакомился с местом, где предстояло жить. Белые купола обсерваторий, россыпь разноцветных коттеджей, солидные здания лабораторий и мастерских, синие громады ангаров и складов, алые, желтые, голубые вертолеты на аэродроме, хитроумные антенны дальней связи, бассейны, аллеи, спортивные площадки — небольшой город, по старинке именовавшийся станцией «Иван Ефремов». И нигде не видно людей — наверняка все сделали тот же вывод, что и я, и собирают сейчас вещи, одержимые самыми разными мыслями…
4. Монолог четвертый. Ирина Ларичева
В окно постукивали осторожно, но настойчиво. Не зажигая света, я накинула халат, прошлепала босиком к окну и нажала кнопку. Стекло бесшумно ушло в стену. Меня опахнуло ночным холодком, и передо мной возникло лицо Ланта.
