Стрела Аримана. Антология российской фантастики | страница 68

Месяц спустя мне на глаза попался популярный научно-технический журнал с кратким сообщением: русский ученый Любомудров Е.Ю., работающий в обсерватории города Хьюстон (США) в рамках обширной программы НДСА по изучению возможных контактов с внеземными цивилизациями, с помощью телескопа собственной конструкции открыл доселе неизвестную планету, на которой возможна белковая жизнь. Планету нарекли Большим Колесом - в память о тамбовской деревушке, где родился ученый.

Итак, эксперимент начал приносить плоды. Жду контакта. Может, снова с Арнольдом увижусь?…

Март-июнь 1988 г., апрель-май 1990 г.,

Москва

“Было”.

“Было ли?”

Человек создал собеседника. Им оказался черт, темный, прозрачный. Он шел рядом, закинув хвост на согнутую левую лапу; правой, как и путник, он опирался на посох.

Песок был оранжево-желтым, рассыпчатым и не пыльным - как в цветном сне. Раскаленное плотное небо синело печным изразцом. Только внизу, над черными стрелами кустов, торчащими взорванной железобетонной арматурой, дрожало марево зноя. Все это было так непохоже на пыльно-серый зной обыденности, что казалось нереальным.

“Ну…”

“Ну? - переспросил черт Иса - так звали обожженного, как глиняный горшок, путника. - Что будешь делать? Как твои просветительские намерения? Город-то впереди! Не вышибут ли тебя и оттуда?”

Он стоял, опираясь на посох; нестриженые волосы туго текли по иссеченному песком лицу и темно-коричневым, в полосах засохшей грязи, плечам, едва прикрытым обветшавшим плащом, таким же грязным, как и его тело, с которым эти лохмотья, казалось, составляли одно целое.

Мелкая рябь на склонах барханов лежала, как чешуя. Горячие следы, оставшиеся за ним, заполнял ленивый песок.

“Зачем ты здесь, положим, я знаю, - продолжал искушать черт, - и отмывать чужие мозги от копоти тебя никто не уполномочивал”.

“Ты опытный демагог. Даже лексикон усвоил”.

“Мы одни”.

“И планета. И страна. И город”.

“О, тебя понесло? Дальше пойдет о долге человека, который… а потому обязан и так далее… А кто тебя вышиб из Рета?”

“Что их осуждать…”

“Я о том же. Они привыкли к палке. Доброта для них - слабость. А ты мог бы устрашить. И они с восторгом пойдут за тобой. Но - не за человеком. А…”

“Замолчи!”

Солнце было еще высоко. Стояла звенящая тишина. Ис смущенно улыбнулся, хотя вокруг никого не было. Черты обожженного солнцем лица стали мягче.

“Так недолго до помешательства”, - подумал он, покосившись на свою тень, где угол изодранной одежды, переброшенной через левую руку, казался диковинным хвостом.