Вписав куда нужно стрелялки, Руслан взялся за основную работу — подбор деталей. Он заказал архивным девочкам штук десять вырезок из старых цветных журналов — чтобы лошади во всех видах, и взялся за картотеку антикварных фотографий: требовался вполне реалистичный дед Артем. О том, как трудно будет довести спектродинамику реального отрывка до того шедевра, который он сейчас сочинил, Руслан даже не думал — не его забота, на то операторы есть.
Он связался с одоротекой, скинул туда файл с сюжетом и попросил, чтобы среди запахов обязательно был запах кожи — по его мнению, сбруя и сапоги тоже должны были как-то отразиться в воспоминаниях.
Нужно было подобрать еще рисунки, всякую мелочевку, несколько крупных предметов квазипрошлого.
Конь — мужское начало, думал Руслан, и в комплекте с мечтой о высоком коне надо бы дать отсутствие отца в жизни мальчика, а также какую-нибудь гадкую женскую физиономию, мамочку, от которой хочется сбежать на край света… Хмыкнув, он полез в свой архив и выудил оттуда довольно неудачный фотопортрет Раисы.
Он провозился допоздна, а ночью ему приснились высокие кони, лишенные ног и плывущие, как корабли, над зеленой травой. И во сне он был настолько находчив, что подумал: вот интересно, что бы тут сочинил дедушка Фрейд?
* * *
— Ты заслужил отпуск, — сказал шеф. — Не спорь. Я знаю, как вы с Тимуром работали над последним заказом. То, что мы его сдали в срок, только ваша заслуга. Так что собирайся. Поедете в Урук-Басай на неделю. Там тихо.
— Спасибо, — сказал Руслан.
Он знал, что и похвалу, и отпуск он заслужил. На лацкане его пиджака рядом с буковкой «М» золотилось крошечное перо. Нагрудный знак, который выдавался крайне редко — «Золотое перо Мнемозины». И Руслан носил его с гордостью — как всякую честно заработанную награду.
В коридоре он встретил Лали.
— Поздравляю, — сказала она. — Шеф решил повысить тебе оклад. Саида в тихом бешенстве.
— Кто еще поедет в Урук-Басай? — спросил Руслан, имея в виду совсем иной вопрос: а не поедешь ли ты, Лали?
— Микаэл, твой оператор, еще Данияр из отдела матобеспечения.
— Что это за Урук-Басай? У нас там база, что ли?
— Очень тихое место, никакой цивилизации. Озеро, рыбные места, охота, лошади…
— Лошади? — Руслан невольно улыбнулся.
Он вспомнил, как выстраивал цепочку ассоциаций: морды боевых скакунов — изумленные глаза соседей (босые ступни, фартук с большим пятном на беременном животе, длинная майка на худом торсе подростка, коленки девочки, ее смех и убегающие ноги) — металлический женский голос (сладкий запах дешевой косметики, стоптанные тапочки, белье на веревке) — исчезающий вдали одобрительный мужской басок (жареная на сале картошка, нож с деревянной рукояткой, дешевые папиросы) — приятное ощущение напряжения в ступнях, так давно ему знакомое — легкое колыхание — прилетевший с реки ветер…
