Предчувствием надвигающейся угрозы кольнуло сердце. Людмила, сделав вид, что занята только собой, исподтишка глянула вокруг. Совсем плохо… Вода и холод… Тонкие стебли травы посеребрил иней, воду у берега затянуло ледком, и только в центре озерка курилась легким дымком полынья.
И ноги, ноги… Застыли, словно камень, до колен… Ну, не мытьем, так катаньем…
Чародейка шлепнулась на живот и поползла, опираясь на руки, ощущая, как хрустит под ладонями скованная стужей земля. Добралась до озера, потянулась к свободной ото льда поверхности, заглянула в темное зеркало воды.
Злорадная усмешка исказила тонкие черты лица Верховной ведьмы. В зеленых глазах, глядящих в упор на Людмилу, мелькнула непонятная тень.
— За что? — спросила чародейка, не надеясь, что ей ответят. — Мы ведь с тобой не враги…
*****
"Я умер… Но если я мыслю, значит, жив? Парализовало? Тогда лучше сразу умереть…".
Нелепо думать о смерти, не прожив и трех десятилетий, но Антон, не нашедший в себе сил шевельнуться, решил именно так. Ощущение полной неподвижности и кромешной темноты вокруг испугало его до одури. Больше всего в жизни он боялся именно этого состояния собственного бессилия, когда целиком и полностью зависишь от чужой милости. Парень громко застонал, забился, стараясь вырваться из оков физической немощи.
— Урм… — раздалось в темноте.
Антон ногами оттолкнул от себя ворчащий теплый ком и понял, что свободен и (о, чудо!) вновь может двигаться. И вполне здоров…
— Баюн, тебе, что, другого места в доме не нашлось, кроме как на мне улечься?
— Ты так храпел во сне, что я не мог заснуть, — отозвался кот, снова пытаясь комфортно устроиться на слишком узкой для двоих кровати.
— Ты-то? — засомневался парень. Верилось с трудом. Баюн отличался редкостным пофигизмом, а уж если хотел спать, то ему вообще все трын-трава было. — Хорошо, что ещё не придушил меня, как возмутителя общественного спокойствия.
— Нет, не для того я тебя звал…
— Знаю, для чего, не стоит каждый раз напоминать…
Антон поднялся. Хоть и темно, да толку лежать, все равно уже не заснуть. Кофейку бы сейчас, взбодриться… Да где его взять? Он вышел на кухню — чисто прибрано, будто и не было вчерашнего разгрома.
— Вот и я говорю, повезло чародейке с домовихой. — Парень обернулся к котофею, прибредшему следом. — Хоть и не помнит ничего про хозяйку, а дом обихаживает.
— Баюн, а я ведь уже дважды Людмилу видел… Один раз днем, когда ты уходил, а второй ночью, во сне…
