— С местной флорой и фауной мы теперь в общих чертах знакомы, — подвел итог Свен, — сюда нужна большая и серьезная экспедиция космобиологов. Проводи картографирование и возвращайся на борт.
Они молча направились в кают-компанию заканчивать просмотр. А перед глазами все еще стоял поверженный хищник, полуживотное-полурастение, жуткий результат эволюции чужого мира.
Как только они вошли в кают-компанию, раздался взволнованный голос Страуса:
— Есть кое-что интересное на втором материке. Вы вернетесь в рубку или дать изображение сюда?
— Посмотрим здесь, — сказал Свен.
— Нам надоело сновать челноком между рубкой и кают-компанией, — добавил Николай.
Страус промолчал.
На экране появилась бескрайняя желтая пустыня с чернеющими на горизонте развалинами. Вскоре люди убедились, что это действительно полузасыпанные песком руины, и только в самой середине сохранился целым трехметровый купол, сделанный из какого-то голубоватого и, судя по состоянию остальных развалин, невероятно прочного материала. Кибер медленно проплывал над почерневшими и, казалось, обугленными безжалостным солнцем остатками строений. Но вот прямо под ними оказался купол, и все увидели, что на его вершине изображена система Энифа, а третья и четвертая планеты соединены стрелочками.
— Вот тебе и первые следы освоения ближнего космоса, — пробормотал Свен, — только состояние этих следов уж больно плачевное. И, словно в подтверждение, Страус сообщил:
— Развалинам более семидесяти миллионов лет.
Николай присвистнул. Такая огромная разница между возрастом корабля, встретившего их, и развалинами ужасала. Трудно было представить возможности цивилизации, возраст которой исчисляется десятками миллионов лет.
— Может, оставим просмотр на завтра? — высказал общее мнение Николай. По-моему, на сегодня впечатлений больше чем достаточно.
Не успели они проснуться, как Страус доложил, что он уже три часа кружится вокруг четвертой планеты, и добавил ворчливым тоном, что они могли бы и пошевеливаться.
— Есть что-нибудь новенькое? — спросил Николай.
— Планета молчит, — с грустью ответил Страус. — Судя по всему, на ней нет ни единой живой души. Я имею в виду — разумной живой души, — поправился он. — А всяких неразумных живых тварей здесь хоть отбавляй.
— Время у нас есть, — сказал Такэо, — поэтому я предлагаю не торопиться. Сначала досмотрим то, что нам показывали на корабле, а потом решим — как и в какой последовательности будем знакомиться с обстановкой на сегодня. Нам ведь…
