Вот так я, помимо своего желания, вмешалась в то, во что не должна была вмешиваться. И не хотела.
Чувствуя себя ужасно глупо, я попыталась выбраться из щекотливой ситуации как можно быстрее.
— Ну, ладно, — сказала я, поднимаясь, — пока, увидимся…
Но крепкие пальцы сильно сжали мое запястье и удержали на месте.
— Подожди. — Уилл с любопытством посмотрел на меня. — Ты куда?
— Хм… — Я изо всех сил старалась сделать вид, что прикосновение парня — обычное дело. Он до меня дотронулся. Раньше ни один мальчик, не считая брата и Томми Мидоуса в парке Вестерн Скейтленд, меня не касался. — Домой.
— Ты спешишь?
— Ну… — протянула я. Может, я что-то недопоняла? Или он, правда, хочет, чтобы я осталась с ним? — Не очень. Мне просто показалось, что ты хочешь побыть один. Да и папа ждет моего звонка, чтобы отвезти меня домой.
— Я сам тебя отвезу. — Уилл встал и притянул меня к себе. Это было так неожиданно, что я чуть не потеряла равновесие и не соскользнула с камня.
Уилл обхватил меня за талию, чтобы я не упала.
Так мы и стояли. Одной рукой он обнимал меня за талию, другой — держал за руку, и его лицо было всего в нескольких сантиметрах от моего.
Если бы кто-нибудь нас сейчас увидел, то, скорее всего, подумал бы, что мы танцуем. Два ненормальных подростка, танцующих на камне.
Интересно, догадается этот кто-то, что один из подростков (как вы понимаете, я) хочет, чтобы это длилось вечно, хочет запомнить каждую черточку его лица, погладить по мягким темным волосам, поцеловать такие близкие губы. Чувствует ли Уилл то же самое? Я не знала. Но я смотрела в его бездонные синие глаза и понимала, что между нами происходит что-то необъяснимое.
Наверняка я ошибалась, потому что Уилл вдруг спросил:
— Ты в порядке? — И убрал руку с моей талии, и выпустил запястье.
— Да, — с нервным смешком ответила я, — прости.
Мы стали карабкаться по склону оврага. Уилл шел первым, заботливо раздвигая ветки колючей ежевики и протягивая руку на крутых подъемах, где мне было сложно справиться самой. Если бы он заметил, что каждый раз, когда он берет меня за руку, ее словно искрами пронзает, он бы вообще ее не выпускал. Но он ничего не заметил и почему-то заговорил о моих родителях.
Представляете?
— Вы трое очень забавные, — заявил он.
— Правда?
Вот это новость! Я, конечно, знаю, что мой папа выглядит забавным в своих окулярах. Но когда Уилл приходил к нам, папа их не надевал. Да и в маме ничего смешного нет. Она очень милая и симпатичная, пока не раскроет рот и не заведет свою волынку о «широком разлете бровей».
