«Видишь, мой сын, все наставления, которые я тебе даю, основаны на уважении к Божественному. Во всех случаях мы должны научиться благодарить Бога, суть всех вещей, Чья неописуемая и неисчерпаемая добродетель наполняет нас каждый день совершенством, когда мы открываем наши сердца, умы и души, уважая и подчиняясь Божественной Воле».
После этого короткого вступления старец сказал: «Мой сын, несомненно, ты помнишь, как однажды я говорил о птицах, которых собирался покормить, которых я держу в своем птичнике. Когда золото было брошено к твоим ногам, ты видел духов, которых сопровождали птицы. Именно эти птицы и помогли духу обнаружить сокровища. Это чудо стало возможным благодаря их инстинкту, а также Каббалистическим словам, которые были произнесены. Очевиден факт, что такую птицу редко встретишь, и тот, кто не был посвящен в наши тайны, будут тщетно пытаться такую раздобыть. Теперь я расскажу тебе о великолепной Черной Курочке.
Великий Оромасис, отец Зороастра, был первым, кто приобрел такую птицу. Он поведал мне секрет вызывания их к жизни. Вот манускрипт, рассказывающий, как выводить этих редких и драгоценных птиц». Он открыл манускрипт. Его обложкой был тонкий лист золота, покрытый бриллиантами, рубинами, топазами и сапфирами, чей блеск был просто невыносим. Бумага поражала белизной, а иероглифы были написаны от руки розовыми чернилами.
«Я научу тебя пользоваться этой книгой», — сказал он, — «Но вначале давай займемся тем, что добудем яйцо, из которого получится Черная Курочка». Он взял кусочки ароматических пород деревьев, включая алое, кедр, апельсин, лимон, лавр, немного корня ириса и розы, чьи листья (не лепестки) были высушены на солнце. Все ингредиенты он положил в золотую миску, сверху полил маслом чистейшей эссенции и прозрачной камедью. После этого он произнес слова, Athas, Solinam, Erminatos, Pasaim. И солнечный свет наполнил помещение. На миску он поставил стакан. В тот момент, когда лучи солнца попали на стакан, содержимое миски загорелось. Стекло расплавилось, и приятный запах распространился по комнате. Вскоре не осталось ничего кроме золы. Старец, наблюдавший всё это время за процессом очень внимательно, достал золотое яйцо из черного бархатного мешочка, который я не заметил раньше. Он открыл яйцо, положил в него золу и положил на черную подушку. Он накрыл его граненым хрустальным колокольчиком; потом, подняв глаза и воздев руки, выкрикнул, O Sanataper, Ismai, Nontapilus, Ertivaler, Canopistus. Солнце, казалось, ещё сильней стало припекать колокольчик.
