Оставив Кристофера и Нэнси сторожить наш перегруженный автомобиль, я пошла в ближайшую булочную купить пирожков и апельсинового сока на завтрак — было уже полдесятого утра.
На обратном пути еще издали я услышала их возбужденные крики:
— Скорее, Маргарет! Паром уже здесь!
Я посмотрела вниз; там, где десятью минутами раньше меж двух высоких стен из потемневших от времени свай было чистое водное пространство, теперь стоял большой пароход «Островитянин», извергающий из своего чрева целый поток грузовых и легковых машин, возвращающихся с острова Марты на материк.
Дети схватили меня за руки и потащили к нашей машине, зажатой между другими автомобилями, раскалившимися на жарком июньском солнце в ожидании погрузки. Разом взревели моторы, захлопали дверцы, заботливые мамаши начали скликать детей, отцы семейств — свистом подзывать собак. Спустя несколько минут я въехала в прохладное чрево корабля, в его опрятный упорядоченный мир — белые стояки, переборки, розовая, обитая жестью, нижняя палуба. Оставив машину, мы взбежали наверх. Не заботясь о том, чтобы захватить, как это делали другие пассажиры, сидячие места, мы подбежали к перилам, чтобы бросить прощальный взгляд на Вудс-Коул, где стоял знаменитый корабль Океанографического института, только что вернувшийся из научной экспедиции, на маленькие островки у входа в гавань, на красные с черным буи и бакены, обозначающие фарватер.
Легкая рябь от налетевшего утреннего бриза замутила местами зеркальную поверхность серо-голубой воды. Где-то внизу сквозь равномерное гудение машины улавливался знакомый скрип уключин на лодке ловца омаров, возвращавшегося после осмотра ловушек. Пригревало ласковое солнышко, воздух был напоен ароматами цветов.
Я прижимала к себе внучат, слушая, но не воспринимая их болтовню. Не думала я и о предстоящей приятной прогулке по морю — до гавани на северном берегу острова Марты, а затем — пятнадцать минут в автомобиле на восток, к Эдгартауну. Это был один из таких моментов, когда разум парит где-то высоко, в заоблачных высях, и вы целиком отдаетесь во власть собственных ощущений; когда кажется, что время остановилось и ничто уже не может измениться. Такие моменты я бережно храню в своей памяти, как драгоценность.
Переезд до острова Марты обошелся без приключений, если не считать того, что Кристофер опрокинул целую чашку кока-колы на свежевыстиранную блузку Нэнси, из-за чего разгорелась шумная ссора. «Островитянин» причалил к острову Марты где-то в начале одиннадцатого. Мы сразу же выехали в Эдгартаун по береговой дороге, ведущей от старого летнего курорта Оук-Блафс с его пышной викторианской архитектурой, а затем — вдоль восточного побережья, мимо Сенигеконтьюкет-Понд, представляющего собой длинный — с милю длиной — и мелкий резервуар соленой воды, отделенный от пролива Нантьюкет лишь набережной и дамбой. Сезон только начинался, и дорога еще не перегружена.
