«Так про народ не писал еще ни один враг революции, — вспоминает С. Баймухаметов свои ощущения после ее прочтения. — Сколько там ужаса пополам с брезгливостью, физического отвращения и тяжкой ненависти ко всем этим солдатам, матросам, «этим зверям», «этим каторжным гориллам», мужикам, хамам, которые вдруг стали хозяевами жизни и смерти, ко всему революционному быдлу»[118]. А ведь взялись эти прирожденные преступники, Иван Алексеевич, из крепостных деревень ваших дедов и прадедов. Из крепостного рабства. И страшно, и надолго перекурочили всю судьбу России потому, что иначе не могли. Потому что раб — не человек. Когда человек становится рабом, то все человеческое опадает с него сверху, как шелуха, а изнутри, из души, выжигается дотла. Раб — это быдло, т. е. скотина. А раз скотина, то можно все, ничего не страшно и ничего не стыдно. То есть вообще нет ничего. Никаких устоев. Говоря нынешним языком уголовников — полный беспредел. И так росли и воспитывались дети, и внуки, и правнуки, и праправнуки. Четыреста лет рабства. Почти двадцать поколений, родившихся и выросших в ярме, не знающих в своем воспитании ничего, кроме подлой науки холопского выживания[119].
Была ли альтернатива революции?
При том состоянии властей предержащих, при той политике, которая ими проводилась, при том их презрении к собственному народу положительной альтернативы 1917-му году не существовало. Фактом была и остается непоследовательная и слабая политика императорской власти — внешняя, внутренняя, кадровая, главная причина которой заключалась в преобладании в политической элите того периода антигосударственных, антинациональных и антинародных сил. Сочетание этих факторов усугубляло ситуацию в стране, провоцировало широкое возмущение и рост радикализма.
А в октябре 1917 г. решающую роль сыграл субъективный фактор — то, что во главе переворота оказались Ленин и Троцкий. В итоге группа профессиональных революционеров, заключив временный договор с радикальной чернью, захватила власть над огромной страной и начала ставить социальные эксперименты над людьми. Выводить новую породу людей. Ведь большевики никогда не скрывали, что именно выведение новой породы людей и есть их цель[120].
Мог ли Троцкий пройти мимо революции?
21 августа 1940 г. вдали от родины, почти всеми забытый, погиб человек, имя которого в пору его всесилия заставляло трепетать тысячи людей. Троцкий был убит в разгар работы над литературной биографией Сталина — человека, по чьему приказу он был ликвидирован. Именно последний литературный труд Троцкого послужил основанием для вердикта о смертной казни. Рукопись Троцкого была опасна не пикантными биографическими подробностями; она покушалась на сами устои сталинизма
