После дюжины выступлений Тамар уже знала не только как, но и что именно нужно петь. Песенка «Мне шестнадцать, скоро будет и семнадцать» из «Звуков музыки» всегда казалась ей слишком слащавой, но у публики она пользовалась успехом и неизменно вызывала бурные аплодисменты и приток денег. То же самое происходило и со старой доброй «Уношусь я в реактивном самолете». Тамар пела их снова и снова, перемежая — ради собственного удовольствия — «Маленьким принцем из второй роты» или чем-нибудь меланхоличным и милым из репертуара Шалома Ханоха. И наоборот, когда она однажды решилась спеть перед бывшим зданием Кнессета арию Барбарины из «Свадьбы Фигаро», свой коронный номер, публика разошлась не дослушав, люди в голос смеялись, а какие-то парни пристроились у нее за спиной и кривлялись, передразнивая ее. Тамар все-таки дотянула до конца, наблюдая, как люди, словно виноградины от грозди, отрываются от толпы слушателей и исчезают, точно она для них недостаточно хороша. После этого у нее случился короткий, но яростный спор с самой собой (а на самом деле с Иданом): следует ли любой ценой оставаться верной себе или лучше подстраиваться под вкусы публики («сдаться быдлу», уточнил Идан). И Тамар решила, что ради главной цели не зазорно и поступиться принципами, проявить гибкость (Идан побарабанил по столу длинными бледными пальцами, задумчиво посмотрел куда-то вверх и ничего не сказал) и даже получать от этого удовольствие.
Ночь она опять провела в подвале отцовской конторы, едва-едва удержавшись от того, чтобы не направиться в сторону сарайчика Леи, который рисовался ей Храмом Восхитительных Яств, Кристальных Водопадов и Шелкового Белья. Но Тамар понимала, что всегда есть вероятность, пусть и небольшая, что хищник уже выследил ее и теперь движется по пятам — он сам или один из его подручных. Кто знает, может, ее уже заприметили и доложили боссу, а тот велел проверить, кто она такая, с кем тусуется и не из легавых ли.
Потому и вторую ночь Тамар провела в знакомом вонючем подвале с тараканами. Лежа без сна, она мысленно разглядывала карту Италии, переносясь из города в город, потом пересчитала дни и поняла, что завтра — день ее рождения и сольного выступления. Вслушиваясь в шелест тараканьих лапок, Тамар изо всех сил пыталась не поддаться жалости к себе, так и норовившей накрыть ее с головой. Бывают в жизни моменты, с горечью твердила она себе, когда человек остается один на один с судьбой. Заснуть ей удалось лишь под утро.
