Во время войны между фратриями к месту сражения стягивались все целители расы. Когда уставал один – в дело вступал другой. И так, пока у одной из рас совсем не оставалось лекарей. Тогда битва прекращалась. Это был закон. Такой древний, что даже Шепот не помнил, как он появился.
- Родион Петрович учит меня, что если начинаешь терять силу, а подменить тебя некому, нужно как можно больше разговаривать со своим пациентом. – Федор без умолку болтал уже почти два часа. Теперь Женя поняла почему.
- Ты устал? – С сочувствием спросила она. Под глазами мальчишки обозначились коричневые круги. На лбу блестели капельки пота.
- Нет! Я знаешь, какой выносливый! У маленьких самый большой запас силы.
- А с возрастом его становится меньше?
- Ну да. Чем старше целитель, тем медленнее возвращаются силы после каждого опустошения.
- И что происходит, когда они совсем перестают восстанавливаться?
- Целитель уходит. Навсегда.
- Оставив вместо себя своего ученика! – добавил Тим. – В одной фратрии не может быть двух целителей. Как только ученик становится достаточно опытным, его учитель умирает.
- Какой кошмар! А если целитель не хочет никого учить? Тогда он будет жить вечно?
- Тогда ученик появится в другой фратрии, и приедет, чтобы его заменить. Но ты не переживай, целители живут очень долго.
- Как Шепот?
- Даже дольше, - заверил Тим. – Шепот, кстати – нетипичный случай. У него способности к врачеванию проявились после четвертой ступени. Когда его Марта свергла, и сама заняла место Главы Большого Совета.
- Поэтому они так друг друга ненавидят?
- И поэтому тоже. А еще потому, что у них на все разные взгляды. Например, Марта считает, что кошки не должны иметь никаких дел с обычными людьми, а Шепот у себя целый руферский клуб организовал.
Тим еще что-то рассказывал, но Женя постепенно перестала его слышать. Серые гиены вновь взялись за дело. Наверное, все-таки запас Фединых сил подходил к концу. Порой, ей мерещился запах горячей карамели, и она чувствовала, что вот-вот окажется на раскаленном лугу, возле круглого котлована с крысиными скелетами. Но стоило ученику Шепота поднеси к ее рту бутылку с водой, как видение отступало, и она погружалась в беспокойный, пропитанный болью, сон.
Между двумя провалами в небытие Женя заметила, что за окнами минивэна стемнело. По салону автомобиля метались оранжевые всполохи - это ночные фонари пытались заглянуть в мчащуюся по трассе машину.
- Проехали Сочи. – Услышала она далекий голос Тима. – Осталось совсем ничего.
