Нет, теперь уже слишком поздно взывать о помощи. Ситуация Пенни лучше всего укладывается в заголовок для местных желтых газетенок: «Семейная пара из Белфаста: мы делаем сэндвичи, а не детей!»
Она со стыда умерла бы, если бы кто-нибудь узнал о том, как проходят их дни и ночи наверху, над чайной «У Малдуна». Поэтому она просто говорила Милли, что у них на детей совсем нет времени.
Пенни налила себе еще чая и начала строить планы.
Главная беда, что совершенно не остается сил. Каждое утро она приступала к работе в половине седьмого и заканчивала в лучшем случае только после девяти вечера. Работа отнимала непомерно много времени. Да она, считай, за порог дома не выходит! Дэниел ведал финансовой стороной дела и каждый день, в обед, сам относил выручку в банк. Но Пенни хорошо знала, что у них достаточно денег, чтобы нанять работников и самим в кафе проводить меньше времени. Строго говоря, Пенни могла бы вообще не находиться в кафе. Если бы Дэниел нанял пару официанток, они бы вполне ее заменили. Ну, хотя бы уборщицу-то можно взять? Где это слыхано, чтобы хозяйка кафе сама все убирала и мыла? Стыд и позор.
Пенни просто бесило, сколько времени он тратил на стряпню. Он — как это называется? Трудоголик. По ней, вполне можно было бы покупать кондитерские изделия в булочной, как делал ее отец, когда управлял кафе. Им бы оставалось только подумать, как выигрышно подать их и красиво украсить витрины.
И пора им уже договориться о том, чтобы кафе по вечерам закрывать в нормальное время, несмотря на наплыв клиентов, после окончания мыльных опер. Но уговорить Дэниела на все эти нововведения — та еще задача. Ей понадобится немало мужества, чтобы только заикнуться о них.
Дверь отворилась, и в кафе влетела ватага чумазых школьников. Пороняв на пол портфели и хоккейные клюшки, они выстроились в неровную очередь за булочками с начинкой и песочными трубочками, чтобы подкрепиться по пути в школу. Пенни смотрела на их юные лица и думала, будет ли у нее самой когда-нибудь сын или дочка, о которых она сможет волноваться и заботиться. Детишек не мешало бы причесать, их школьную форму отутюжить. Зато аппетит у них, похоже, здоровый. Вскоре на витрине ничего не осталось. Когда дети убежали обратно в школу, Пенни смахнула горькую слезу и вытерла следы их пальчиков со стекла.
Она разрезала еще несколько булочек, положила на половинки консервированного тунца щедрую ложку домашнего майонеза, сверху украсила зеленым шнитт-луком. Она протерла столики и вымыла посуду. Подметая пол, она думала о красивой кухне из журнала. Наполняя сахарницы, вычищая дохлых мух из сетки на задней двери, мечтала об аккуратно подстриженных деревьях в саду и посудомоечных машинах с безупречным фарфором. А вынося во двор мусор, Пенни грезила об огромных белых диванах и пышных подушках с бахромой по краям.
